Влюбленный король - Картленд Барбара

Зита подмечала, с какой горечью отзывалась об этом мама.

Дети не всегда понимают суть отношений между родителями.

Здесь интуиция их подводит.

Но Зита была уже взрослой девушкой, и многое становилось ясным.

Ей пришлось признать, что союз отца и матери был в какой-то мере обусловлен политической необходимостью, Мама как член английской королевской семьи стала для Альдросса гарантией безопасности и залогом поддержки со стороны Англии.

Герцогиня была настоящей англичанкой – и внешностью, и характером.

Она отличалась свойственной англичанкам застенчивостью и холодностью.

В общем, была полной противоположностью открытым и эмоциональным альдроссцам.

Эти люди умели радоваться жизни.

Зита часто слушала, как они поют во время работы в полях и на виноградниках.

А в сумерках из уютно освещенных окон их домиков доносились веселый смех и нескончаемые разговоры.

Ветер на легких крыльях разносил их звонким эхом по округе и раскидывал меж белых шапок окрестных гор.

Только в этом году, на пороге восемнадцатилетия, Зита поняла, что мама действительно любила отца, Не потому, что была его женой, а так, как женщина может любить мужчину.

Это открытие стало для нее настоящим потрясением.

Она знала наверняка, что отец испытывает к матери совсем другие чувства.

Да, он ее уважал и оказывал ей знаки внимания, но никто бы не осмелился сказать, что он от нее без ума, как пишут в романах.

«Бедная мамочка!»– думала Зита.

И она дала себе клятву ни за что не вступать в брак по необходимости.

Ее супруг будет любить ее, так же как она его.

И ничто на свете не заставит ее поступить иначе, как бы важно это ни было.

Она посмотрела на родителей совсем другими глазами.

Теперь понятно, почему ее отец, такой привлекательный мужчина, погружался в волны отчаяния.

По природе он был скитальцем, но семейная жизнь приковала его к крохотному государству Альдросс.

Когда Зита была ребенком, он частенько развлекал ее рассказами о своих путешествиях.

А бывал он и в Египте, и в далекой России.

Неоднократно посещал Париж, но не часто рассказывал об этих поездках.

Обычно на ее просьбы поведать что-нибудь о Париже он переводил разговор на Рим.

Когда она умоляющим тоном просила его описать картины во дворце Тюильри, он рассказывал ей о тех, что видел в Мадриде или Флоренции.

Париж для нее открыли профессор и мадам Готье.

Они вдохнули жизнь в картинки, а ее фантазия дорисовала отчетливые образы.

Париж стал для Зиты городом экстравагантных и соблазнительных женщин, и она догадывалась, зачем туда наведывался ее отец.

Но после женитьбы у герцога была только одна возможность обрести некоторую свободу – его короткие поездки в горы.

Он любил свою страну, любил ее народ.

Многие женщины радостно открывали ему свои объятия.

Он видел неподдельный, живой блеск в их глазах, а развернуться спиной и уйти было не в его характере.

«Папа тоже бедный», – решила Зита.

И себя ей тоже было жаль, потому что теперь она не могла ездить с отцом, приходилось оставаться в замке с матерью.

В эти дни матушка становилась особенно придирчивой, а вся прислуга более молчаливой, чем обычно.

И весь замок погружался в свинцовый туман, который рассеивался только по приезде отца.

Словно читая ее мысли, герцог прервал молчание.

– Вот что мы с тобой сделаем, дорогая. Я соглашусь с твоей матерью, но только с одним условием: она отпустит тебя со мной в следующую поездку в горы.

Зита подняла на него сияющие глаза.

– Правда? Это же просто замечательно! Ты не представляешь, как мне не хватает этих поездок!

– Мне тоже, Зита. Но мама убедила меня, что ты уже слишком взрослая, чтобы сопровождать меня. Надо признаться, в чем-то она права.

– Но на этот раз ей придется сделать исключение, – сказала Зита. – Поклянись мне, что ты сможешь ее уговорить.

– Клянусь! – ответил герцог. – Я хочу взобраться на одну дальнюю вершину, где не был лет десять. Там очень красиво, и я мечтаю показать это место тебе.

– Мне там понравится, папа! Скорей бы нам снова оказаться вместе – только ты и я!

Герцог наклонился и нежно поцеловал дочь.

– Я люблю тебя, – с чувством промолвил он, – и желаю тебе счастья. Но, к сожалению, не все зависит от меня.

– Я знаю, папочка, – кивнула Зита. – Хорошо бы Софи вышла за короля Максимилиана. Тогда нам бы не пришлось волноваться, что чудище Бисмарк проглотит Альдросс!