Изгнанник - Бенцони Жюльетта

Не желая вдаваться в подробности, Гийом направился к двери, но, когда он был уже на пороге, Бюто остановил его:

– Одну минуту, гражданин Тремэн! Ты ведь богатый землевладелец, мне кажется?

– В самом деле, у меня есть земля.

– А также и лошади? Ты не можешь не знать, я думаю, что эта толстая свинья из Тюильри, которая все-таки подписала новую конституцию, после того как заставила так долго себя просить, продолжает поддерживать тайные отношения с иностранцами, чьи войска теперь рвутся в бой у наших границ.

Оскорбление, нанесенное Луи XVI, возмутило Гийома, хотя он и не был ярым роялистом.

– Нельзя требовать от пленного, чтобы он не пытался открыть двери своей тюрьмы. Если твои приятели так обошлись с королем, невзирая на уважение, которым он располагает по праву, то дело не в этом.

– Можешь думать что хочешь… по крайней мере до определенного времени. Но нужно только, чтобы ты выполнил свой долг и помог народу себя защитить. Ты поступишь правильно, если позволишь мне взять твоих лошадей…

– Не рассчитывайте на это! – прервал его Гийом.– Я дам вам денег, чтобы вы их купили, но своих я вам не отдам: это все равно, что вырвать сердце у тех, кто ими занимается.

–У них не будет повода грустить, – мерзко улыбнулся Бюто, – потому что мы их тоже заберем. Вместе с лошадьми. Нации нужны солдаты…

Взбешенный, Тремэн подумал, что будет лучше, если он сдержится, и вышел, не сказав больше ни слова. Отказавшись от мысли провести ночь в Гран Тюрке, как он предполагал сделать раньше, Гийом возвратился в Тринадцать Ветров и сразу предупредил Дагэ:

– Это не простая угроза. Эти мерзавцы хотят разграбить нашу конюшню да еще забрать наших ребят, – сказал он.

– Их можно ждать со дня на день. – Дагэ пожал плечами. – Я и сам намеревался с вами об этом поговорить. Если оказать им сопротивление, они способны поджечь все вокруг.

– В любом случае, ни Сахиб, ни Брийер им не достанутся! Я бы предпочел пустить им пулю в лоб!

– Не надо так сильно переживать! Месье Феликс приезжал сегодня днем, и мы как раз об этом говорили. Он ведь тоже обеспокоен. Перед рассветом я собираюсь отвезти лошадей на ферму в Шантелу, где эти воры уже побывали. Это позволит нам выиграть время, что немаловажно, когда имеешь дело с этими громилами. Остается надеяться, что их время не продлится долго!

– Но они увидят пустые стойла!

– Пустыми они будут недолго. На обратном пути я куплю двух лошадей у Легрэна в Виселе. Так как эти головорезы собираются и у него их реквизировать, то он будет рад выручить за них хоть деньги!

– Я дам тебе необходимую сумму. А что будет с нашими? Что можно для них сделать?

– Здесь только Бог может помочь, месье Гийом, – сказал Дагэ, перекрестившись. – Нам остается только вручить их Его заботам!

– А как мы можем их оснастить в дорогу? Зимы у нас не холодные, но зима есть зима, и особенно на востоке.

Однако Бюто не торопился осуществить свою угрозу, возможно, чтобы заставить Тремэна думать, что он произвел на него впечатление, и вызвать тем самым ложные мысли о безопасности. Тогда как похороны Симоны Амель оказались не простым делом из-за проблем, связанных с поисками священника.

Несмотря на свой дурной характер, мать близнецов была доброй христианкой, впрочем, как и все в этих местах. Но так случилось, что кюре из Сен-Васта, месье Бидо, который заменил на этом месте месье де Фольвиля, только что эмигрировал, повинуясь настоятельным просьбам своей паствы, обеспокоенной судьбой этого человека твердой веры, – он предпочел бы отрубить себе обе руки, но не присягать Учредительному собранию. Что касается его молодого викария, то продавщица рыбы Тереза Пине прятала его у себя уже больше недели, опасаясь одного из обысков, которые становились все чаще. Потом она посадила его в одну из своих больших плетеных корзин, которые использовала обычно для того, чтобы отвезти свой товар на рынок. Так она и свезла его на рынок в Валони, а потом переправила на ферму Монтегю. Это была вынужденная мера предосторожности. Среди жителей, враждебно настроенных к новым декретам, попадались, хоть и не часто, такие паршивые овцы из стада, которые всегда смотрят косо на своего соседа и всегда готовы своим длинным языком разболтать, а то и предать своего ближнего ради выгоды.

Так или иначе, но можно было договориться с одним из двух присягнувших священников из замка Дюресю или с кюре из Ревиля, укрывшимся в Ургэ, чтобы они провели скромную церемонию в доме Бода в его риге в конце улицы Помьер. В последнее время там собирались верные прихожане после закрытия церкви, но никто не осмелился говорить об этом с Адрианом, который, кстати, принял такое решение: отпевание будет проводить новый кюре из Ридовиля.