Ночи без сна - Беверли Джо

— Нельзя ли мне еще разок взглянуть на эти фигуры, снятые с фонтана, Кон?

— Разумеется, можно Ты думаешь, там может быть какой-то ключ к разгадке?

— Возможно.

Когда они остановились возле закрытого шторой алькова, он сказал:

— Не уверен, как правильнее поступить, чтобы соблюсти приличия при обыске, — то ли не привлекать к этому дам, то ли, наоборот, поручить эту операцию только дамам.

— Леди должны привлекаться к участию во всем, что затевается, — возразил Делейни. — Таков закон «шалопаев».

— Вот как? — с сомнением промолвил Хоукинвилл. — Ну что ж, пеняйте на себя. Нельзя ли здесь добавить света, Кон?

Услышав его слова, де Вер быстро сходил на кухню и вернулся с зажженной свечой. Все остальные ждали.

— Вы думаете, что свидетельство о браке может быть спрятано здесь, потому что на фонтане есть надпись «Дракон и невеста»? — спросила Сьюзен.

— В этом действительно может быть скрыт смысл.

— К тому же эти фигуры полые внутри, — сказал Кон. — Но кажется, там нет выходов наружу. Возможно, это труба, через которую вода поступала из драконова… ствола? Как вам кажется?

— Не исключено, — задумчиво сказал Хоукинвилл. Однако Сьюзен не разделяла его оптимизма.

Кон отодвинул штору. Сначала в альков со свечой, прикрытой в целях безопасности ламповым стеклом, вошел де Вер, который был очень похож на ангела с факелом в руке. Следом за ним туда протиснулись все остальные.

В мерцающем свете свечи дракон уже не казался забавным. Пасть его была приоткрыта в злобном оскале. Большую часть ее занимал раздвоенный язык, однако там еще оставалось место.

Майор Хоукинвилл засунул в пасть палец и покачал головой. Он откуда-то извлек длинный складной нож и пошарил им в отверстии водопроводной трубки.

— Ты с самого начала знал, что там ничего нет, — сказал Кон. — Так где же?

Хоукинвилл повернулся к фигуре женщины. Кричащей от ужаса или восторга леди Бел.

— А сам ты как думаешь, где мог сумасшедший граф спрятать документ? — спросил он.

Рот невесты был открыт в крике, но там было слишком мало места для тайника.

В это мгновение все поняла Сьюзен и взглянула туда, где соединялись раскинутые ноги невесты. Казалось, что там тоже не может поместиться никакой тайник, но Сьюзен вышла вперед.

— Я сделаю это, — сказала она.

Ее пальцы нащупали что-то неметаллическое. Воск.

— Дайте нож или что-нибудь острое, — сказала она, обращаясь к застывшим в молчании присутствующим.

Кон опустился на колени рядом с ней и предложил свой перочинный нож.

— Может быть, хочешь, чтобы это сделал я?

— Нет, мне надо сделать это самой.

Слегка морщась, она воткнула нож в воск и сняла его слой. Отделив последний кусок, она увидела тонкий свиток бумаги, вытащила его и отдала Кону. Потом, как могла, залепила воском образовавшуюся пустоту.

Она и сама не могла бы объяснить, зачем это делает. Но ей казалось, что так нужно.

Потом она поднялась на ноги:

— Я хотела бы, чтобы эту статую расплавили и сделали что-нибудь другое. Что-нибудь хорошее.

— Может быть, святого Георгия? — спросил Кон. Он снял пиджак и набросил его на статую, потом первый вышел из алькова.

— Нет. Что-нибудь свободное. Может быть, птицу. Наверное, непросто было быть Изабеллой Карслейк и все время рваться на свободу.

Кон улыбнулся ей понимающей улыбкой, потом развернул скатанный в трубочку документ и прочитал:

— «Свидетельство о браке Джеймса Берли Сомерфорда из Девона и Изабеллы Карслейк, уроженки того же графства, заключенном 24 июля 1789 года». Это было почти за год до твоего рождения, Сьюзен.

Он понимал, что она страшно боялась оказаться дочерью сумасшедшего графа.

— Наверное, он был бесплоден, — добавил Кон. — Теперь все зависит от решения твоего брата. Можешь отдать этот документ ему.

— Оставь его у себя, — сказала она. — Если он откажется от предложенной ему чести, тебе придется самому решать, что с этим делать.

— Как хочешь.

Они оба знали, что прощаются друг с другом. Прощание происходило на глазах у всех остальных, и это было, наверное, к лучшему.

— Пойдем, Амелия.

Они направились к выходу из Крэг-Уайверна, и Сьюзен ни разу не оглянулась назад. Но вскоре их остановил запыхавшийся парнишка, который бежал им навстречу.

— Мисс Карслейк! — произнес он, но замолчал, с удивлением увидев поблизости множество людей.

У Сьюзен сердце замерло от тяжелого предчувствия.