Под защитой любви - Райс Патриция

Главная улица оказалась шире, чем он ожидал, и была запружена дорогими экипажами, запряженными четверками, а то и шестерками лошадей. За спинами лакеев в ливреях всевозможных цветов, отделанных золоченым шнуром и позументами, восседали дамы в роскошных туалетах с высокими прическами, которым могли бы позавидовать лондонские красавицы. Среди элегантных джентльменов в строгих черных костюмах прогуливались богатые плантаторы, облаченные в дорогие шелка и кружева. При виде такого богатства, сосредоточенного в одном месте, Морган невольно прикинул размеры добычи, так и просившейся в руки, если бы он вернулся к своему ремеслу.

На чистых улицах не было ни малолетних оборванцев, ни калек, ни попрошаек, наводнявших большие города, где ему доводилось бывать. Но поскольку на свете едва ли имелось место, где всем хватало еды, Морган знал, что, если приглядеться внимательнее, нищие и голодные непременно найдутся. Тем не менее, он склонялся к мысли, что нужно быть совсем уж увечным или безумным, чтобы бедствовать на этих улицах, буквально усыпанных золотом.

Майское солнце припекало, и в поисках тени Морган зашел в уютную таверну на Глостер-стрит. Заказав стаканчик рома, он расположился неподалеку от стойки, разглядывая публику, состоявшую преимущественно из джентльменов в строгих костюмах, шумно обсуждавших последнее заседание ассамблеи. Всех здесь, похоже, волновала деятельность правительства, причем это была не праздная болтовня, а яростные споры по поводу рассматривавшихся там вопросов. Морган нашел этот факт любопытным, но не имеющим никакого отношения к его поискам.

Зато отполированные до блеска кружки и чистые полы натолкнули его на заслуживающую внимания идею. Сколько может быть гостиниц и таверн в колониальном городе? В любом случае, ему нужно где-то остановиться. Чем не повод, чтобы посетить каждую из них и задать кое-какие вопросы? Зная, как работает голова у его маленькой святоши, можно предположить, что она станет искать работу в заведениях, которые хорошо знает.

Если Фейт здесь, рано или поздно кто-нибудь поведает ему об изящной особе с благородными манерами, пытавшейся наняться горничной в гостиницу.

Глава 30

— Я не могу. Правда, не могу. У меня нет ни минуты времени…

Молодой человек в атласном камзоле, с кружевным воротником и манжетами, сделал драматический жест, отметая все возражения, и, склонившись в глубоком поклоне, протянул руку.

— Прошу вас, миссис О'Нил. Сегодня изумительная погода для прогулок, а у меня новехонький экипаж, который мне не терпится обкатать. Тем более в обществе самой красивой женщины в Уильямсберге.

Губы Фейт изумленно приоткрылись. С тех пор, как его отец занял место в парламенте, Рэндольф Блэр стал постоянным посетителем «Нидем инн». Он был на несколько лет старше Фейт, но благополучное существование под крылышком родителей не позволило ему возмужать и проникнуться чувством ответственности. Веселый и общительный, он обладал чувством юмора и относился к Фейт, как к принцессе, которой следует восхищаться издалека. Устоять перед таким отношением было крайне трудно, и Фейт в очередной раз уступила.

— Боюсь, я не одета для выхода, мистер Блэр. Если вы дадите мне несколько минут, я переоденусь во что-нибудь более подходящее для демонстрации вашего нового экипажа.

На узком лице Рэндольфа появилась усмешка, отчего его голубые глаза засверкали.

— Я с удовольствием выпью кружечку вашего превосходного эля в предвкушении целого дня в вашем обществе.

Фейт покачала кудрявой головой в аккуратном чепчике.

— О нет, сэр. Вы забыли о моем требовательном сыне. Всего час, не более.

— Два, и вы будете прощены.

— Посмотрим, — отозвалась Фейт и поспешила прочь, пока он не уговорил ее на большее со свойственной ему ловкостью. Избалованный любящими родителями, Рэндольф Блэр ни в чем не знал отказа и умел, как никто другой, заставлять женщин плясать под свою дудку. Фейт не собиралась идти у него на поводу, но он был так мил, что у нее не повернулся язык ему отказать, особенно в такой прекрасный весенний день.

Чуть позже она спустилась вниз, одетая в желтое платье, подаренное ей Морганом прошлым летом. В колониях этот фасон еще не вышел из моды, и Фейт чрезвычайно гордилась тем, что может показаться на людях в таком элегантном туалете. Под платье — поверх накрахмаленных нижних юбок — надевалась широкая юбка из белого атласа, отделанная несколькими рядами кружев, прекрасно сочетавшихся с белыми кружевными оборками, обрамлявшими глубокий вырез и узкие рукава до локтей. Вся эта пышность несколько смущала Фейт, пока она не обнаружила, что именно так одеваются праздные дамы, посещавшие шикарные лавки и магазинчики в центре города.