Властелин моего сердца - Беверли Джо

Он удивился:

– Троих. Одного прикончил Гирт.

– Ты говорил, что никогда не убивал, чтобы скрыть свои действия и замести следы.

– Так оно и есть. Я убил, чтобы спасти человека от смерти, а его товарищей от возмездия, которое ждало их за убийство нормандца. – Он вздохнул и коснулся ее щеки. – Не смотри на меня так испуганно. Сомневаюсь, что может что-нибудь случиться, прежде чем мы встретимся с королем в Йорке, и будем надеяться, не тотчас же. У меня большие планы насчет Йорка, – добавил он тихо. – Я собираюсь долго и нежно заниматься с тобой любовью в постели, жена моя. Могу я надеяться на радушный прием?

Как она могла отказать ему, когда угроза смерти нависла над ним?

– Да, – прошептала она.

Глаза его вспыхнули радостью.

– Тогда мы, несомненно, доберемся до Йорка! Остальное – во власти богов.

* * *

Слифорд был в точности похож на Борн, но когда они туда прибыли, дождь едва моросил, и к тому времени, как они на следующее утро пустились в путь, снова сияло летнее солнце и дорога стала твердой.

В сухой одежде и под жарким солнцем все воспрянули духом. Эмери затянул песню, и все радостно подхватили ее. Они направлялись в Линкольн, где ожидали найти надежный замок.

Адель ехала верхом рядом с экипажем Матильды, и Мадлен держалась поблизости, потому что королева то и дело потирала низ живота и никак не могла выбрать удобное положение, чтобы улечься. Адель сказала Мадлен, что уверена – королева родит в ближайшие дни.

Когда Мадлен не наблюдала за Матильдой, она с тревогой осматривала окрестности к востоку от дороги, пытаясь догадаться, там ли Гервард и что он замышляет. По временам она видела маленькие лодчонки, искавшие угрей, и даже пеших странников, пользовавшихся шестами, чтобы преодолевать часто встречавшиеся заболоченные участки, но никаких следов вооруженных людей. Кое-кто из свиты начал подумывать, что Гервард – всего лишь плод воображения, но Мадлен точно знала, что это не так. У нее груз свалился с плеч, когда опасный Фенс остался позади.

Линкольн и в самом деле выглядел привлекательно. Он был расположен на высоком холме над рекой Уитем. Новый замок гордо возвышался над древним городом. Уильям Перси, которому он был пожалован, выехал им навстречу, приветствуя королеву. Это был суровый человек с ужасным шрамом на лице, но внушающий необычайное доверие. Мадлен подумала, что Эмери, наверное, испытал признательность, что хоть ненадолго может разделить ответственность с кем-то еще.

Замок был выстроен спешно по приказу Вильгельма как часть операции по подчинению севера. Он был еще не обустроен, но под его защитой находилось множество великолепных домов, где и расположилась на отдых королева со свитой. Эмери сразу же отправился к ней, чтобы убедить ее задержаться в Линкольне.

– Глупости, – одернула его Матильда. – Худшая часть пути пройдена. Путешествие по воде не сулит никаких неприятностей.

– Если погода продержится, – предостерег Эмери.

Когда Эмери ушел, королева опять схватилась за живот.

– Ваше величество! – в отчаянии воскликнула Мадлен. – Неразумно рожать на реке.

– Я и не собираюсь этого делать, – заявила Матильда, словно этот процесс полностью подчинялся ее желаниям. – Мне хорошо знакомы эти боли. Они появляются за несколько недель до родов.

Вперед выступила Адель.

– Но все-таки это боли, миледи?

– Естественно, – отвечала Матильда. – Каждый начнет болеть, проторчав неделю в этой коробке. Дитя еще не собирается родиться.

Мадлен и Адель переглянулись и вздохнули.

– Я останусь на ночь с вами, ваше величество, – сказала Мадлен.

– Ни в коем случае! У меня достаточно людей, которые все время стоят над душой, а у Эмери только одна жена. Брось суетиться вокруг меня, девочка, и отправляйся обхаживать своего мужа.

Мадлен отправилась на поиски своей комнаты. Когда Эмери обещал заняться с ней любовью в Йорке, он, наверное, забыл о той возможности, которая представится им в Линкольне.

Уильям Перси устроил вечером великолепное пиршество для королевы и ее свиты. Матильда была любезна и насторожена, обращая особое внимание на тех жителей города, которые заискивали перед ней из-за ее мужа.

Мадлен и Эмери тоже сидели среди местной знати и старались произвести хорошее впечатление. Их умение говорить на английском было оценено по достоинству. Мадлен заметила, что гости почти не общаются с местными. Неужели большинству нормандцев не приходит в голову выучить язык этой страны? Они ждут, чтобы англичане овладели французским. Мадлен вспомнила, как Гервард предсказал, что в будущем язык этой страны останется английским. Непохоже, чтобы так могло случиться.