Среди роз - Дрейк Шеннон

— Томас, подождите. Вы уверены, что Тристана здесь нет?

— Разумеется. Гейлорд не мог ошибиться. А почему вы спрашиваете?

Она смущенно улыбнулась, похлопывая Кэтрин по спинке.

— Просто так, Томас. Идите.

Едва он ушел, Женевьева прилегла на постель имеете с малышкой. Пока девочка с жадностью сосала молоко, молодая женщина еще раз обвела глазами комнату. Здесь было так чудесно, тепло, уютно. Она попыталась представить себе Лизетту — грациозную, стройную, в шелестящем шелке, загадочную красавицу, сидящую за туалетным столиком. Вновь вспомнив про тень, Женевьева почувствовала, как по ее спине пробежал холодок, но постаралась отогнать пугающую мысль. Она не верила в то, что злые духи являются на землю и мстят живым. Более того, Лизетта была добра. Женевьева не сомневалась, что эта женщина поняла бы ее и стала бы ей лучшей подругой.

Наконец Кэтрин уснула. Появилась Мэри, а следом за ней — лакеи с тяжелой медной ванной и ведрами горячей воды. Женевьева мылась долго и тщательно, стараясь избавиться от тревоги. Как поступит с ней Тристан? Этот вопрос она задавала себе множество раз. Отошлет обратно? Но даже если, он будет недоволен, застав ее здесь, едва ли откажется повидаться с дочерью.

Мэри расчесывала волосы хозяйки, пока они не заблестели. Женевьева надела белую ночную сорочку из тончайшего шелка, отделанную воздушным кружевом. Ванну унесли, в комнате убрали. Затем зашел Гейлорд, чтобы показать Мэри ее комнату на верхнем этаже, и Женевьева опять осталась одна.

Она взглянула на свою обожаемую дочь, мирно спящую на большой кровати, и прикусила губу. Спросить она не догадалась, а ни Гейлорду, ни другим слугам и в голову не пришло найти колыбель для Кэтрин. Разумеется, их здесь никто не ждал.

В глубине комнаты виднелась еще одна дверь, вероятно, ведущая в детскую. Если бы Женевьева собиралась провести ночь одна, она оставила бы Кэтрин рядом с собой. Но сегодня она ждала Тристана.

Взяв дочь на руки, молодая женщина направилась к двери. Судя по чистоте, которой блистала комната, слуги Тристана были трудолюбивы и расторопны. Но не успела Женевьева сделать и нескольких шагов, как в дверь постучали.

На пороге стоял Томас. Он держал в руках поднос с графином, наполненным вином, и бокалами.

— Я думал, это вам понадобится, — смущенно проговорил он, и Женевьева улыбнулась, понимая, как он встревожен.

— Спасибо, Томас, заходите. Мне необходима ваша помощь, — шепотом добавила она.

Заинтригованный Томас последовал за ней, поставив поднос на стол. Женевьева поманила его ко второй двери.

— Томас, там детская?

Он не ответил. Женевьева толкнула дверь, и та открылась.

— Томас, принесите свечу. — Молодая женщина вошла в прохладную темноту. Через секунду Томас внес в детскую свечу.

— Женевьева…

Увидев колыбель, она радостно ахнула. Кто-то приготовил все, что могло понадобиться Кэтрин. Женевьева увидела свежие простыни на комоде и заметила, что нигде нет пыли. Осторожно уложив Кэтрин в колыбель, она обернулась. Томас стоял сзади, держа свечу. Свет падал на его бледное лицо.

— Женевьева, отойдите. — Он указал на пол. Отступив, Женевьева увидела большое темное пятно прямо под колыбелью. — Она умерла здесь, — мрачно сообщил Томас. — Здесь Тристан и нашел ее. Должно быть, кто-то и вправду приготовил комнату для Кэтрин, но по-моему, вам не следует…

Женевьева упала на колени и прикоснулась к пятну, думая о женщине, которая когда-то жила здесь и умерла над колыбелью для первенца.

— Женевьева, не знаю, что и сказать…

— Так придумай что-нибудь, Томас, и побыстрее! — донесся от двери хриплый и зловещий голос. Женевьева обернулась и вскрикнула, увидев Тристана.

На нем были кожаные штаны, сапоги до колен, свободная белая рубашка и куртка из грубой кожи. Он небрежно прислонился к дверному косяку, а глаза его сверкали от ярости. Тристан подошел поближе, не сводя глаз с Томаса и держа ладонь на рукояти меча. Томас поднялся.

— Так обнажите меч, милорд! Я служил вам долгие годы, а вы сомневаетесь во мне. Вам прекрасно известно, что я не замышлял ничего дурного.

Бросив взгляд на Женевьеву, Тристан опустился в мягкое кресло и указал на ночную сорочку жены.

— Ты привык навещать мою жену в такой час?

— Вовсе нет! — с жаром возразил Томас. — Я пришел объяснить…

— Тебе незачем объясняться с ней! — рявкнул Тристан. Женевьеве хотелось плакать, она предчувствовала схватку, но не могла поверить, что муж ополчился против Томаса.