Мой возлюбленный негодяй - Джоансен Айрис

* * *

— Она поймала в силок зайца! — Нико говорил с такой гордостью, словно Марианна как по волшебству извлекла этого зайца из рукава на его глазах. — Она потратила на это целый день, но она своего добилась!

— Прекрасно! — радостно улыбнулся Грегор. По отряду пронесся одобрительный ропот, а несколько воинов даже облегченно улыбнулись. Повернувшись к Джордану, Грегор заметил:

— Надеюсь, когда наступит решительный момент, ты сумеешь сам справиться со своей голубкой. Я не уверен, что Нико и остальные захотят тебе помогать.

Джордан понимал, что он имеет в виду. В течение этих последних недель отряд с возрастающим интересом наблюдал за тем, как Марианна борется с трудностями, и постепенно эта борьба всех захватила. И каждую ее новую победу они воспринимали как свою собственную, восхищаясь мужеством и отвагой этой необыкновенной девушки.

Бела перестала быть для них чужой.

— А как насчет тебя? — поинтересовался Джордан.

— Надо обеспечить безопасность Кассана. Я сделаю все, что будет необходимо, — ответил Грегор. — А ты?

—Да.

— Ты уверен? До Москвы осталось всего два дня пути. Наступает время действовать.

И, видит Бог, Джордан будет этому рад. Наконец-то этим томительным дням ожидания придет конец. Его нервы напряглись до предела, пока он держался в стороне и наблюдал, как Марианна сражается с обстоятельствами, к которым совершенно не была готова. Их борьба начнется снова, но, по крайней мере, это проклятое путешествие закончится.

— Не беспокойся. Когда мы подъедем к Москве, я буду готов сделать все необходимое.

* * *

Марианна не поехала в Москву. На следующий день она повернула на юг, а потом на запад.

Вскоре после полудня Нико вернулся с известием:

— Она остановилась.

— Она разбила лагерь? Нико покачал головой:

— По-моему, она приехала куда хотела. Джордан сжал поводья:

—Куда?

— В трех милях отсюда расположена деревушка, а на холме — —дворец. Она привязала лошадь в саду около дворца и вошла в него.

— Кто-нибудь вышел ей навстречу? Нико покачал головой:

— Дворец пуст. Похоже, в нем никто не живет уже много лет.

— Тогда я не сомневаюсь, что она приехала именно туда, куда хотела, — подтвердил Грегор и посмотрел на Джордана. — Мы едем за ней сразу же?

Джордан тронул лошадь:

— Черт подери, конечно!

* * *

Она приехала!

Марианну охватило чувство глубокого облегчения, когда она внесла в дом завернутый в тряпицу Джеда-лар и бережно прислонила его к стене вестибюля. Господь свидетель: несколько раз ей начинало казаться, что она не выдержит, что ей никогда сюда не добраться, что данное маме слово не будет выполнено.

Дворец оказался точно таким, как его описывала бабушка.

Просторный светлый холл, плавный изгиб парадной лестницы из белого и зеленого мрамора, высокие стрельчатые окна. Марианна подняла глаза вверх. Над ее головой хрустальная люстра, казалось, плакала сверкающими слезами подвесок.

Тишина.

Холод.

И в то же время что-то незримое, живое присутствовало в этой пустоте, будто обитатели дворца ушли отсюда совсем недавно. Двери не были заперты, богатые столы и кресла не покрыты защитными чехлами… Повсюду лежал толстый слой пыли.

Она вдруг тревожно застыла. Незапертые двери: что это могло означать?

Небров?

Страх охватил все ее существо, но тут она вспомнила, что в Камбароне тоже никогда не запирали дверей. Никто не смеет красть у богатых и знатных, у облеченных властью. Если бы Небров ее опередил, она уже сейчас стояла бы перед ним.

Она со стуком закрыла за собой дверь, и этот звук эхом ответил ей, отозвавшись от высоких потолков. Сейчас Неброва здесь нет, но кто может сказать, сколько у нее времени? Если она немедленно не примется за работу, ей придется отложить все на завтра. Витраж надо поставить на место, пока солнце еще не начало заходить, иначе желаемого эффекта не получится.

Наморщив лоб, она припомнила все подробные инструкции, которые ей дала мама. Левый коридор должен вести в домовую церковь. Взяв Джедалар, она быстро направилась в ту сторону.

* * *

Джордан остановил лошадь у подножия холма. Он поднял глаза и замер: в потоке ярких лучей полуденного солнца дворец сверкал всеми цветами радуги. Его по праву можно было бы назвать Ледяным дворцом: снег и лед покрывали серебряной шапкой строение из серого мрамора, скорее напоминавшего греческую, нежели русскую архитектуру: классические колонны, изящные невысокие пристройки, фронтон с белыми барельефами… С крыши свисали длинные, переливающиеся на солнце сосульки. Лед образовывал зеркальные пласты на вымощенном камнем дворе и четырех ступеньках, которые вели к парадной двери. Даже ряд витражных окон, тянувшихся вдоль всего фасада, покрылся льдом, и каждое окно сияло, напоминая заключенное в хрусталь пламя.