Завоеватель - Джойс Бренда

— Держись рядом! — Рыцарь не спускал глаз с лучника. Новый взмах булавы — и стрела прошла мимо цели.

Рольфу доводилось участвовать в сотнях подобных стычек. Достаточно было беглого взгляда, чтобы оценить ситуацию и понять, что его люди не растерялись и берут верх над атаковавшими их саксами. Пятеро мятежников погибли на месте, еще столько же обратились в бегство, а кто-то так и не посмел вступить в бой и все еще прятался в чаще.

Едва Рольф железной рукой усмирил кобылу Кейдре, готовую встать на дыбы, как инстинкт предупредил его о новой опасности. Он успел повернуться лицом к рослому пешему саксу, с боевым кличем выхватил свой меч и с быстротой молнии снес противнику голову.

Стычка закончилась. Над поляной повисла зловещая тишина, нарушавшаяся лишь тяжелым дыханием разгоряченных воинов и их лошадей. Не выпуская из рук поводья перепуганной кобылы, он обратился к пленнице:

— Надеюсь, вы целы?

Кейдре тяжело дышала, прижимая ладони к груди, и Рольфа снова охватила ярость. Его невеста чуть не погибла в проклятой засаде! Он спустит три шкуры со своих разведчиков!

— Алис…

С отчаянным криком она соскользнула наземь и кинулась прочь, борясь с приступом рвоты. К собственному удивлению, Рольф чуть не помчался следом, чтобы ей помочь. С каких это пор он стал таким чувствительным?

К счастью, его отвлек Гай.

— У нас двое раненых, милорд, Пьер де Стек и сэр де Стейси.

— Пленные?

— Ни одного!

— Сколько сбежало?

— Человек шесть, милорд!

— Карла ко мне! — Тон рыцаря не предвещал ничего хорошего.

Он оглянулся. Девушка по-прежнему стояла на опушке, в ужасе рассматривая убитых. Рольф спешился, вытер о траву свой меч, спрятал его в ножны и подошел к пленнице.

— Идемте, нам не следует здесь оставаться. Она медленно подняла голову.

— Неужели вам неведома жалость?

Вместо ответа Рольф только крепче сжал губы.

У Кейдре перед глазами все еще стояла жуткая картина: Рольф де Варенн небрежно, словно играючи, тремя взмахами отправляет на тот свет троих человек. Конечно, его вынудили драться, устроив засаду, и он бился, спасая себя, своих людей и даже ее, Кейдре, — но разве это может служить ему оправданием? Прежде всего он был норманном, захватчиком, покусившимся на их земли.

— Вы только что убили этих несчастных! — прошептала она. — И вас не мучает совесть?

— Нет! — отрезал он. — Поддайся я жалости, леди Алис, и одна из этих стрел наверняка прошила бы вашу пышную грудь! — С этими словами Рольф повернулся и пошел к лошадям.

— Да, верно, но все же… — Кейдре поспешила следом и схватила его за рукав. — Это были мои люди! Вы убивали моих людей! — У нее запершило в горле, наружу рвался безудержный, отчаянный крик. Ей хотелось оплакать всех погибших — ведь она знала их с самого детства!

Рыцарь молча посмотрел на нее, но не проронил ни звука.

Гай привел Карла. Увидев своего господина, разведчик упал на колени.

— Ты небрежно отнесся к своим обязанностям, — мрачно сказал Рольф. — И по твоей милости весь отряд угодил в засаду. Слава Богу, мы отделались лишь двумя легкоранеными. Встань!

Карл поднялся.

Рольф внимательно посмотрел ему в лицо и увидел темные круги под глазами. Гай утвердительно кивнул в ответ на его немой вопрос. Выразительные губы рыцаря сложились в брезгливую гримасу.

— Ты снова всю ночь шлялся по бабам, верно? Бабникам и пьяницам нечего делать в моем отряде! Забирай свои пожитки и убирайся! Я освобождаю тебя от вассальной клятвы!

— Милорд, я воевал с вами еще в Нормандии и никогда не предавал вас, я всегда был вам верен…

— В моем отряде нет и не будет места разгильдяям. Проваливай! — Рольф отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Кейдре с тревогой следила за этой сценой. Карл понурился, но затем постарался принять бравый вид и пошел прочь. Неужели этого чурбана не волнует даже участь его собственных людей? Нет, он не человек, а просто какое-то чудовище!

Она отвела взгляд от Карла и обнаружила, что Рольф внимательно наблюдает за ней.

— Вам и теперь не жаль? — машинально слетело с ее губ. Она была слишком потрясена этой новой жестокостью, чтобы беспокоиться о собственной участи.

— Почему вы все время недовольны?

От страха у нее пересохло во рту, и все же она не подала виду, что жалеет о своей дерзости. Господь свидетель, никогда в жизни она не смела возражать ни отцу, ни братьям. Так кто дергал ее за язык сейчас, перед этим жутким норманном?