Несущая свет. Том 3 - Гиллеспи Донна

Отбросив приветствия, Эрато сразу же перешел к делу. Его глаза блестели от раздражения.

— Скажи мне, Ауриана, этот человек получил от тебя все, что хотел? Эта ночь обошлась мне очень дорого, если посчитать взятки стражникам, то да се. Так что если у тебя вдруг зачешется в одном месте, пожалуйста, не задирай нос и поищи себе партнера в стенах школы, моя дорогая Сирена. Здешние гладиаторы набрасываются на любое существо о двух ногах, будь то женщина или мужчина. Аристос доставляет мне меньше беспокойства, чем ты. Больше ты туда не пойдешь! Даже разговоров об этом слушать не хочу. Понятно?

Ауриана с удивлением наблюдала за ним, пытаясь докопаться до причин его внезапного гнева. Деньги тут были не причем. Ей показалось, что Эрато по-своему ревнует ее к Марку Юлиану. Сначала она подумала, что он злится, будучи не в состоянии понять их любовь, но затем ей стало ясно, что Эрато все прекрасно понимал. Именно поэтому он выходил из себя. Сам он вовсе не желал спать с ней, и ему было глубоко безразлично, если бы она вдруг спуталась с каким-нибудь невольником, топившим печку на кухне. Но все же она принадлежала ему — он открыл ее талант и довел его до совершенства. А Марк Юлиан был человеком, занимавшим куда более высокое положение. Он мог забрать ее запросто, если бы захотел.

Эрато не дал ей времени ответить и выдвинул против нее еще одно обвинение. Это было вроде удара по голени с целью лишить равновесия.

— В последних трех поединках ты не убила ни одного противника. Что с тобой происходит, именем Немезиды?

— Но ведь сама публика не хочет этого.

— Она не хочет потому, что ты приучила их к слюнтяйству. Неужели ты думаешь, что я совсем оглох и ослеп? Да если бы ты умела управлять слонами так, как ты умеешь управлять толпой, они бы уже давно выступали в пантомиме. Ты поворачиваешь не туда. Я постоянно получаю на тебя жалобы, а точнее угрозы от чиновников и вельмож дворца. Каждому нищему известно, сколь дорого обходится обучение одного гладиатора, и теперь кое-кто начинает думать, что мы пытаемся сэкономить деньги. Рано или поздно публика сообразит что к чему. Тогда ты пропала, а вместе с тобой и я. Поэтому прекрати свои глупости. В следующий раз убей, я приказываю тебе.

Следующий свой поединок Ауриана должна была провести с Аристосом. Она взялась за косу, перекинула ее через плечо и настроила свой голос на торжественный лад.

— Я клянусь, и пусть Фрия будет свидетельницей этому. В следующем поединке я обязательно убью противника или погибну сама. Теперь ты доволен?

— Только не переусердствуй, Ауриана. Погибнуть должен он, а не ты, так что окажи старику услугу и проткни насквозь того ублюдка, с которым ты будешь биться. А теперь скажи-ка мне, почему эти невольники-хатты отказываются обрезать волосы? С чем это связано?

— Ни с чем, — решительно отрезала Ауриана, и в ее голосе зазвенела сталь.

В ее глазах появилось выражение, означавшее, что она готова сразиться хоть со слоном, если это будет в интересах ее племени.

— Я спросил у тебя, чтобы проверить, насколько искусно ты умеешь врать. Может быть, кого-то тебе и удалось обмануть, но не меня. Я знаю, что ты спишь и видишь во сне поединок с Аристосом. Так вот, предупреждаю тебя: если я увижу, что ты подойдешь к нему на расстояние в двадцать футов, получишь столько же ударов плетью.

— Ты не посмеешь так поступить со мной.

— Не испытывай мое терпение, Ауриана. Послушай меня. Он — настоящий монстр в человеческом облике. Когда-нибудь ему надоест, что ты ходишь за ним по пятам, он повернется и нарубит из тебя приманку для акул. Я знаю, что ты изучаешь его приемы боя, внимательно наблюдая за ним на тренировках. Ты фехтуешь с партнерами, которые стараются подражать Аристосу. Немедленно прекрати это.

Прежде чем Ауриана успела возразить ему, он предпринял новую атаку.

— А теперь я хочу прояснить для себя еще одно досадное недоразумение. Акко говорит, что ты заболела какой-то странной болезнью и отказываешься от услуг наших лекарей. В чем дело, Ауриана? Не лги, потому что я уже не доверяю тебе.

Ее охватил холодный, липкий страх. Она понимала, что если не удастся придумать достаточно убедительное объяснение тут же, то Эрато скоро догадается об истинных причинах ее недомогания. Она вступила в борьбу за жизнь младенца, которую уже ощущала у себя в утробе. Она была матерью, отгонявшей волка от своего сына, пока тот спал.