Магия Луны - Коултер Кэтрин

— Ты — моя самая дорогая в мире драгоценность. А какой же нормальный человек захочет рисковать сокровищем? Прости, пожалуйста, мое чувство собственника, но я ничего не могу с ним поделать.

— Придется!

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, Рафаэль, я вполне разумная женщина. И кроме того, я твоя жена и должна тебе помогать. Ты не можешь отстранить меня от своих дел, потому что это означало бы отстранить меня от твоей жизни. Ты не поступишь со мной так несправедливо. Кстати, не забывай, что ты тоже мое сокровище. А свою собственность я охраняю.

— Я обязательно буду об этом помнить. — Рафаэль одарил жену такой обаятельной белозубой улыбкой, которая могла бы покорить одним махом всех корну олльских девиц. Виктория моментально позабыла обо всех своих претензиях и, чтобы снова привести в порядок мысли, устремила пристальный взгляд на булочку.

— Итак, сэр, что вы задумали? — спросила она, рассмотрев ее со всех сторон.

— Я хочу серьезно поговорить с братом. По правде говоря, это надо было сделать уже давно. Дамьен не контролирует свои поступки, он делает все, что ему заблагорассудится, не считаясь с окружающими. А я потворствую ему своим бездействием.

— Ты собираешься отколотить его?

— Судя по всему, ты ничего не имеешь против? Но я все же надеюсь, что до этого дело не дойдет. Посмотрим.

Рафаэль замолчал, и Виктория вновь устремилась в атаку:

— У тебя что-то еще на уме. Расскажи мне!

— Флэш будет повсюду тенью следовать за Джонни Трегоннетом. Наш знаменитый лондонский карманник станет не менее известным сыщиком.

— А ты не думаешь, — с невольной дрожью в голосе спросила Виктория, — что Дамьен и есть глава этой группы. Тот самый Рам.

— У меня была такая мысль, но теперь я в этом сомневаюсь. Дело в том, что Джонни знает Дамьена как члена группы.

— Что ж, слава Богу. Но ты клянешься, что будешь соблюдать осторожность?

— Я же уже пообещал тебе!

— И если тебе понадобиться моя помощь, ты немедленно скажешь.

— Немедленно! Ни минуты не сомневайся, — заверил жену Рафаэль, зная, что никогда этого не сделает.

В этот же день они вернулись в Драго-Холл, где их ожидало известие, что семья Демортонов приняла их предложение. Элен очень благожелательно поздравила сестру. Представив, как будет счастлива Элен окончательно избавиться от нее и Рафаэля, Виктория вполне поверила в искренность сестры. Что же касается Дамьена, он произнес много правильных и очень уместных слов, но выглядел смущенным и сбитым с толку.

Элен мимоходом поинтересовалась, когда они собираются переехать.

— Думаю, в следующий понедельник, — беззаботно ответил Рафаэль. — Надеюсь, ты ничего не имеешь против? — обратился он к жене.

Виктория кивнула. На решение всех вопросов оставалось четыре дня. Как ей хотелось, чтобы понедельник уже наступил и они покинули Драго-Холл! Но тут она подумала о Дамарис, и у нее защемило сердце. Ей будет тяжело расстаться со своей обожаемой племянницей.

— Полагаю, ты уже поговорил с Лиггером о потайном коридоре и смотровых отверстиях? — пристально глядя в глаза Дамьену, спросил Рафаэль, перед тем как отправиться спать.

— Да, конечно, но как ты нашел этот коридор? — поинтересовался он, не моргнув и глазом. — Я сам наткнулся на него случайно во время жесточайшего урагана. В доме почему-то появлялось эхо. Я долго искал, в чем дело, и в конце концов нашел разгадку, повернув нужный фрукт на фризе.

— А ты уже приказал плотнику заколотить проход?

— Нет.

— Тогда как раз самое время это сделать, — посоветовал Рафаэль и вместе с Викторией покинул гостиную.

Они направились в свою комнату. Войдя, Рафаэль снял пиджак и повесил его на каминный фриз.

— Обязательно прослежу, чтобы завтра же все было сделано.

— Но когда мы уедем, Дамьен заставит плотника снова все открыть.

— Нет смысла, — заметил Рафаэль, — да и опасно, ведь теперь об этом знают все без исключения слуги. Они тоже могут им воспользоваться.

* * *

Рафаэль не предупредил Викторию, что идет беседовать с братом, а просто дождался момента, когда она отправится в детскую навестить Дамарис. Дамьена он нашел в комнате управляющего поместьем. Он стоял скрестив руки на груди и задумчиво смотрел в окно. На звук открывающейся двери он обернулся, но не произнес ни слова, молча наблюдая, как Рафаэль не спеша подходит к кожаному креслу у камина и усаживается.

— Нам надо поговорить.