Тайна - Гарвуд Джулия

Но и пойти на попятную он тоже не мог.

— Джудит, я не могу изменить свое решение, — заявил воин.

— Когда-то ты говорил мне совсем другое, — возразила она.

Йан покачал головой. Джудит подумала, что он забыл их разговор в тот день, когда они вместе гуляли по кладбищу, и решила напомнить ему о нем.

— Я тогда восставала против несправедливости, царящей в этом мире, и очень хорошо помню, что ты мне посоветовал в ту минуту. Ты сказал, что если мне что-то не нравится, я должна стараться изменить это. Один шепот, слившись с тысячей других, становится громом протеста, помнишь? Да, — кивнула Джудит. — Это твои собственные слова. Значит, сейчас ты изменил свое мнение?

— Джудит, все это… так сложно, — нерешительно ответил Йан.

— Нет, это вовсе не сложно, — проворчал Грэхем. — Все сводится к противостоянию стариков и молодежи.

Джудит стало невыносимо жаль старейшину. Он выглядел подавленным, словно побежденный воин.

— Нет, — возразила она. — Это отнюдь не противостояние.

— Джудит…

Не обратив внимания на предупреждение Йана, она приблизилась к Грэхему и взяла его за руку. Эта демонстрация преданности старейшине была, конечно же, умышленной, ибо, по мнению Джудит, Йан сейчас не нуждался в том, чтобы кто-то щадил его гордость. Воины и так были на его стороне. Другое дело — Грэхем. Джудит решила помочь ему найти способ отступить, не теряя чести и достоинства.

— Я думаю — это опыт и мудрость, ведущие молодых и сильных, — обратилась она к старейшине. — И вы, несомненно, понимаете это, Грэхем.

— В ваших словах есть доля правды, — согласился тот. Джудит глубоко вздохнула и решилась:

— Я хочу говорить непосредственно с Советом.

Громкий шепот одобрения послышался за ее спиной. У Грэхема было такое выражение лица, будто девушка только что предложила ему перерезать ей глотку. Он буквально лишился дара речи.

— А что ты собираешься сказать Совету? — поинтересовался Йан.

— Я бы начала с того, что высказала Совету все, что о нем думаю. А думаю то, что они не выполняют свои обязанности по отношению к наиболее важным членам клана. Они совершенно забыли о женщинах и детях. Да, именно так я и начала бы. — уверенно ответила Джудит.

Грэхему пришлось подождать, пока стихнут одобрительные крики стоящих позади женщин.

— Почему вы считаете, что о них забыли? — спросил он.

— Вы не разрешаете им обращаться к вам за советом, — пояснила девушка. — Наши проблемы должны быть для вас не менее важны, нежели проблемы воинов. Мы тоже должны иметь право голоса при решении существенных, жизненных вопросов.

— Джудит, каждая женщина важна для нас, — возразил старейшина.

— Тогда почему же мы не имеем права представать перед Советом?

Грэхему никогда и никто не бросал подобного вызова. Он потер подбородок, обдумывая ответ.

— Когда у женщины возникает проблема, которую ей хотелось бы обсудить, она должна обратиться к своему мужу, — нашелся он наконец, и, казалось, сам был доволен найденным решением. Ему даже удалось выдавить из себя улыбку.

— Это все очень здорово, — согласилась Джудит. — Мужья и жены должны всегда вместе обсуждать свои проблемы. Но как быть тем женщинам, у которых нет мужа? К кому им обращаться за советом? Разве эти женщины перестают для вас что-то значить? Если бы у Хелен возникли проблемы с сыном, она должна была, по идее, иметь возможность обратиться к вам, или к Джелфриду, или к любому из старейшин за помощью, но она не может этого сделать. Когда ее муж умер, она стала для вас чужой.

— Я был бы рад решить ее проблемы, — возразил Грэхем. Джудит с трудом скрыла свое отчаяние, но не собиралась отступать.

— Хелен не нуждается в том, чтобы вы решали ее проблемы, — пояснила она. — Никто из нас в этом не нуждается. Мы только хотим иметь возможность обсуждать свои заботы, выслушивать мнения других… мы хотим быть принятыми в клан, Грэхем. У Хелен ясный ум. Она может решить собственные проблемы и без вас. Теперь вы понимаете?

— И еще Дороти, — напомнила Хелен. — Расскажите о ней…

— Да, Дороти, — согласилась Джудит. Хелен буквально накануне рассказала ей об этой женщине. — Дороти должна родить через месяц. Ее муж погиб на охоте всего через несколько недель после свадьбы. Теперь Совет должен заменить ей семью. Она не должна оставаться в одиночестве. Я верю, что старейшины захотят кое-что изменить… во благо женщин и детей.