Зимний огонь - Лоуэлл Элизабет

– С тобой все в порядке? – шепотом спросила она.

– Нет!

Сара тихонько ахнула и стала гладить ему спину, словно перед ней был перепуганный сокол.

– Где тебя ранило? – спросила она. – В какое место? На спине ран нет. Повернись, я посмотрю спереди.

При мысли о том, что нежные проворные руки Сары станут касаться его, Кейс испытал настоящий чувственный удар.

– Не искушай меня, – сказал он.

– Что?

Кейс снова чертыхнулся себе под нос. Прикосновения Сары превратили его страх за нее в отчаянное желание.

– Со мной не случилось ничего страшного, если не считать, что я не попал в этого сукина сына.

– Кто это был?

– Парнелл, которого звал Эб, – сказал Кейс. – Проклятие! Тысяча чертей!

– А где он был?

– Видишь вон ту скалистую гряду?

Сара нагнулась и посмотрела в щель. Гряда скал находилась на расстоянии более сотни ярдов. Сара бросила взгляд на револьвер в руках Кейса.

– Господи! – воскликнула она. – Вполне естественно, что ты промахнулся! У тебя был всего лишь револьвер.

– Другого мне ничего и не надо было.

Сара стала было возражать, но, увидев глаза Кейса, замолчала.

– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – предложила она.

– Иди наблюдай на Калпепперами, а мне и здесь неплохо.

– За ними наблюдает Лола, Ют идет по следу, а Коннер в засаде и подаст сигнал, если появится кто-то еще.

Кейс долго смотрел в щель между досками. Не было заметно никакого движения, даже теней парящих птиц.

Кейс поставил курок на предохранитель, и этот металлический звук прозвучал в тишине словно выстрел.

– Ют говорит, что лучше строить новые планы, чем плакаться и жаловаться на собственный промах.

Кейс хмыкнул.

– Это похоже на Хантера.

– Хантера?

– Так зовут моего брата. Он был полковником, когда Юг вырядился в собственную униформу и нашлись глупцы, готовые умирать за нее. Я не скажу, что Хантер был глуп. Единственным дураком в семье был я.

– В этом я Сомневаюсь.

– А я нет.

Сара почувствовала какую-то опустошенность в Кейсе, и спазм сжал ей горло. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она стала нежно поглаживать ему руку.

– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – проговорила она через некоторое время.

– Я вернусь назад так же, как оказался здесь.

– Не забывай про свои раны.

Кейс почувствовал, как ее рука гладит ему позвоночник, и сдержался, чтобы не напуститься на нее.

Или чтобы не схватить ее.

– Если ты не перестанешь гладить меня, как какую-нибудь полосатую киску, – сказал он ровным голосом, – то я наверняка схвачу тебя и покажу, насколько здоровым себя чувствую.

– Полосатую киску? – засмеялась Сара. – Ты похож скорее на пантеру, чем на домашнюю кошку.

Он сделал попытку перекатиться на здоровый бок, но почувствовал острую боль и застыл на месте.

«Ну что ж, это должно вылечить меня», – подумал он.

Но не вылечило. Во всяком случае, не вполне.

«Надо получить еще дозу боли», – сказал себе Кейс.

С отчаянной решимостью он перекатился на здоровую ногу и, не обращая внимания на протесты Сары, полуползком, полуволоком двинулся к кровати.

– Ну вот, – проговорил он, ложась на кровать. – Удовлетворена?

Она посмотрела на его пепельного цвета лицо, на вспотевший лоб, на превратившиеся в щелки глаза.

– Ты сможешь обучать упрямству даже мулов Калпепперов, – сердито сказала Сара.

– Не сомневаюсь.

– Ты решил задать мне дополнительную работу?

Кейс заморгал.

– Не понял, – А ты только посмотри на себя! Грязный с головы до ног! Тебя надо всего вымыть, вместе с бинтами и набедренной повязкой.

Кейс хотел было возразить, но внезапно почувствовал, что у него нет сил.

– Слишком… устал, – сумел он сказать.

– А я нет. И ты будешь опять чистый раньше, чем поймешь это.

У него было желание возразить, но водоворот усталости куда-то затягивал его, и вместо слов он издал мычание.

Некоторое время Сара наблюдала, как подрагивали его веки; затем они закрылись. Она вздохнула с облегчением. Даже сейчас, когда его мучила изнуряющая боль, Кейс вряд ли позволил бы ей проделать с ним то, что она собиралась.

– Ну и упрямый мужчина, – пробормотала она.

Глаза Кейса остались закрытыми.

Сара обратила внимание, что ресницы у Кейса были черные, густые и загнутые на концах. Это придавало ему какой-то трогательный вид.

– Таким ресницам позавидует любая девушка, – тихо сказала Сара, – а Бог дает их суровому мужчину, который может глотать сталь и выплевывать бритвы.