Зимний огонь - Лоуэлл Элизабет

Глава 11

По каньону гулял упругий холодный ветер. Русло реки, по которому ехали Сара и Кейс, было сухим, если не считать отдельных сохранившихся мелких лужиц. Тем не менее по всей пойме вплоть до вздымающихся к небу скал обильно росли травы и кустарники.

– Хороший выпас для скота, – заметил Кейс. – Удивительно, ведь проточной воды здесь нет.

Сара еле заметно улыбнулась.

– Эта страна богата всякими сюрпризами, – сказала она. – Здесь множество родников и родничков, вода часто сочится из щелей в скалах.

Прищурившись, Кейс еще раз внимательно оглядел окружающие каньон скалы. Действительно, в некоторых местах кусты росли гуще и пышнее. Сосенки группировались среди складок местности, где, по всей видимости, было больше воды.

Неудивительно, что здесь так много дичи.

– В Западном Техасе, – сказал он, – если сухо, то сохнет все и вся.

– Здесь тоже так, если идти дальше по каньону, – сказала Сара. – Каньон выходит на обширную долину. Река некоторое время течет по ней, затем местность понижается и в конце концов переходит в лабиринт скал, утесов и неплодородных красных каньонов.

– А куда впадает Лост-Ривер?

– Ют говорит, что никуда. Просто она становится все уже и мельче и в конце концов совсем пересыхает.

Кейс помолчал, словно пытаясь мысленно охватить всю эту страну.

– Лост-Ривер не впадает ни в какую реку? – переспросил после паузы Кейс. – И ни в какое озеро?

Сара покачала головой. Дальнейшие ее слова подтвердили то, что он уже заподозрил.

– В засушливое время года, – сказала Сара, – Лост-Ривер – единственный надежный источник воды на множество миль вокруг.

– Река никогда не пересыхает раньше, чем доходит до ранчо?

– За шесть лет моей жизни здесь такого не случалось.

– А что говорит Ют?

– Он об этом ничего не слышал.

– Однако риск имеется.

– Конечно, будь у меня время и силы, я бы построила несколько дамб и пруд, чтобы обезопасить себя от всяких превратностей, – призналась Сара. – Неплохо бы и колодец иметь.

– Мы займемся этим, когда поиски серебра не будут отнимать у тебя столько времени.

Веки у Сары вздрогнули.

Ее не будет на ранчо после того, как серебро будет найдено.

Ничего не сказав, Сара отвернулась и стала наблюдать за полетом орла.

На фоне неба птица поначалу казалась черной, однако затем, когда изменила направление полета и ее осветили солнечные лучи, превратилась в бронзовую.

Кейс ждал, но Сара, похоже, не собиралась говорить о том времени, когда он станет владельцем половины ранчо.

– Или ты намерена поделить землю и взять себе один берег реки, а мне отдать второй? – спросил он.

Но и на этот вопрос она не торопилась отвечать. И продолжала смотреть на парящего орла, а не на Кейса.

– Нет, – наконец сказала она глухо. – Я думаю, что ранчо лучше оставить неделимым. – Если, конечно, ты не решишь иначе…

Кейс покачал головой, чего Сара не видела.

– Я не слишком силен в садоводстве, прядении и ткачестве, – сказал Кейс, – но я знаком с фермерством. Я думаю, что нам обоим будет лучше, если мы объединим наши таланты, как это сделали Ют и Лола.

Чтобы не выдать овладевшего ею приступа острой тоски, Сара сочла за благо просто молча кивнуть. И продолжала наблюдать за орлом, который так легко и свободно парил в потоках воздуха.

К.аньон сузился, русло все круче забирало вверх. Было много нанесенного во время половодья леса.

– Не хотел бы оказаться здесь во время паводка.

– Да, это… страшно.

Кейс уловил дрожь в ее голосе. Он невольно обернулся и вдруг вспомнил, что ее семья погибла во время наводнения.

– Прости, – поспешил извиниться Кейс. – Я не хотел вызывать в тебе неприятные воспоминания.

– Я привыкла к ним.

– Но это вряд ли приносит облегчение.

– Да, это так, – бесстрастно согласилась она, встретив его взгляд.

Кейс замер. Смотреть в ее глаза в этот момент было все равно что смотреться в зеркало – в них отражались печаль, ужас, боль.

И в эту минуту он вдруг осознал, что жизнь обошлась с Сарой так же сурово, как и с ним. Тем не менее она не замкнулась в скорлупе печали и сохранила интерес к жизни и остроту чувств.

Каким образом она снова научилась смеяться?

И зачем?

Зачем она сделала себя вновь уязвимой и ранимой?

Смех, надежда, любовь… Да всем этим вымощена дорога в ад!

Он поклялся никогда вновь не возвращаться к душевному аду.