Любовь в облаках - Картленд Барбара

— Я хочу поговорить с вами, мисс Уорделл. Давайте выйдем на веранду.

— С огромным удовольствием, — ответила Чандра и вышла из гостиной.

Солнце уже опустилось за горизонт, однако в небе еще стояло золотое свечение, какое бывает перед близким наступлением темноты.

Усевшись в плетеное кресло, Чандра услышала стрекотание сверчков, которое доносилось из зарослей кустарника, окружавших дак-бунгало.

Слушая их, девушка стала осматривать окрестности и увидела пыльную дорогу, которая вела на станцию. За дорогой находилось небольшое возделанное поле, а за ним виднелись песчаная пустошь и скалы.

Этот пейзаж был так знаком и дорог ее сердцу, что у Чандры возникло ощущение, будто она вернулась домой.

Из-за гостиницы доносился чей-то приглушенный говор, плач ребенка и скрип колодезного ворота.

В воздухе стоял запах теплой пыли и камней, впитавших в себя солнечные лучи.

Откуда-то потянуло дымом костра. Чандра почувствовала, как внутри у нее поднимается и растет волна любви ко всему этому. В этот момент появился лорд Фроум. Он подошел и сел рядом.

— Я думал о вашем экстраординарном, если мне позволено так выразиться, поведении. Ведь вы прибыли сюда, не сообщив мне заранее о том, что намеревались сделать, — произнес он с расстановкой. — Я уверен, что вы, мисс Уорделл, понимаете, что поставили меня в исключительно трудное положение.

В его голосе звучала неприкрытая враждебность, и это раздражало Чандру. Она была на грани отчаяния.

С усилием она повернула голову и посмотрела на него.

Всем своим видом ей следовало бы показывать, что внимательно слушает его, хотя в действительности было гораздо приятнее созерцать восхитительный пейзаж и слушать звуки, которые способна издавать лишь индийская природа.

— Моим первым побуждением, — продолжал лорд Фроум, — было немедленно отправить вас домой с письмом к вашему отцу. В нем я собирался написать, что ему ни в коем случае не следовало отпускать вас сюда. К сожалению, мне приходится принимать во внимание и другие обстоятельства.

Он сделал паузу, и Чандре показалось, что она увидела в его глазах выражение, близкое к ненависти. Затем лорд Фроум произнес:

— Я получил разрешение пробыть в Непале очень короткий срок. Этот срок начинается через три дня, когда я планирую добраться до Катманду.

Его губы сжались. Ему не стоило объяснять своей собеседнице, что получению разрешения на въезд в страну предшествовали долгие сложные переговоры. Если бы ему пришлось начать все сначала, то он потерял бы еще два-три месяца, если не больше.

Чандре показалось, что забрезжил слабый луч надежды.

Она забыла, доказывая лорду Фроуму, насколько выгодно взять ее в Непал вместо заболевшего отца, о том, что вопрос о въездной визе в закрытую страну имел очень большое значение.

— Разумеется, я мог бы отсрочить все путешествие на неопределенный срок, — говорил лорд Фроум, — однако я терпеть не могу, когда мне приходится менять свои планы, и вдобавок я уже давно и твердо решил провести эти следующие несколько месяцев в Непале.

— Смею заверить вас, — сказала Чандра голосом, который звучал так же сухо и холодно, — что мой отец глубоко сожалел о том, что не смог сопровождать вас. Даже тот факт, что это путешествие могло оказаться для него смертельным, вряд ли удержал бы его, если бы он был в состоянии встать с постели и отправиться к вам.

— Я и предполагать не мог, что здоровье профессора настолько подорвано, — почти обиженно заявил лорд Фроум.

— Мой отец уже не так молод, как в те годы, когда он организовывал экспедиции в Тибет и Сикким, — сказала Чандра, — и я думаю, что позднее вы сами убедитесь, милорд, что в таких экспедициях стареют очень быстро.

Если она намеревалась испугать лорда Фроума, то ей, похоже, это удалось.

— Вы полагаете, что это правда? — осведомился он.

— Я знаю, что это так, — ответила Чандра. — Мой отец много раз болел малярией и различными видами азиатской лихорадки, жертвами которой становились даже очень сильные люди. Рано или поздно последствия этих болезней сказываются на сердце.

Она поняла, что именно этого лорд Фроум не учел в своих расчетах, однако, говоря о болезнях, подумала, что он выглядит очень молодо, а люди с крепким здоровьем редко думают о хрупкости других.

— В прошлом ваш отец мне очень помог, — нехотя признал лорд Фроум, — и боюсь, что я и в самом деле никогда не задумывался о его возрасте.