Любимая жена - Сэндс Линси

– Пошли, – сказал он.

Только после того, как они покинули пределы лагеря, он взял ее под руку, чтобы поддержать на неровной лесной дороге. Пэн был чрезвычайно доволен тем, что она не утомляет его вопросами о том, куда они направляются. Вот, подумал он, еще одно доказательство примерного послушания!

Бесконечно радуясь родительскому выбору невесты и всей жизнью в целом, Пэн начал насвистывать веселый мотив. Спустившись с Эвелин к реке, он повел ее вдоль берега. Они шли долго до тех пор, пока он не удостоверился, что выбранное место было незаметно для чужих глаз. Пэн остановился и посмотрел на жену, не зная, что делать дальше. Они ведь уже законно поженились? Да, но свадебный обряд не был завершен. Как же поступить – должен ли он остаться и наблюдать за ее купанием или по-рыцарски предоставить ей полное уединение? Хм… основная часть его тела, то есть нижняя, убеждала никуда не уходить. Верхняя же вела проповедь об этих самых рыцарях и им подобных. Тут Пэн вспомнил, что его невеста была очень стеснительна в их брачную ночь. Ему потребовалось немало усилий, чтобы снять простыню, которую она необычайно крепко прижимала к себе. Потом начался пожар, и он уже ничего не видел, хотя, если честно, ему вообще не удалось что-либо разглядеть… Но в данный момент это к делу не относилось. Главное – совершенно ясно, что она все еще стесняется его, а значит, нужно дать ей искупаться в одиночестве.

Пэн был не очень доволен такими велениями совести, но поспешил найти слова утешения для нижней части тела – мол, не надо расстраиваться, скоро все будет хорошо. А точнее – когда заживут руки.

– Милорд супруг?

Супруг! Вновь прозвучало это слово, и Пэн заулыбался. Супруг. Ее муж. Он, конечно, и сам понимал, кем является, но лишь ее обращение к нему помогало до конца осознать всю реальность происходящего. Теперь он тоже принадлежал кому-то, равно как его собственные родители друг другу. У него есть своя жена, и это вызывало самые… самые теплые, радостные чувства. А еще в голове проскользнула удивительная мысль – он сильно повзрослел. Да, он действительно наконец-то чувствовал себя взрослым!

– Супруг?

Отметая все мысли, Пэн повернулся к своей маленькой жене. – Да?

– Что мы здесь делаем?

– Ты сказала, что тебе нужно принять ванну и… сделать кое-что еще. Вот, кажется, вполне подходящее место.

Получив объяснение, Эвелин по-новому огляделась вокруг и вздохнула:

– О Боже… Пэн нахмурился:

– Здесь, конечно, не те условия, но это все, что я могу предложить тебе, пока мы в дороге. Ты ведь понимаешь, тут невозможно раздобыть ванну и…

– О да, конечно, супруг! Я вполне довольна имеющимся. Чудесное место! – поспешно заверила его Эвелин.

– Тогда к чему эти восклицания?

– А, это… понимаете, вам стоило сначала сказать мне, куда мы идем, тогда бы я взяла с собой что-нибудь, чтобы вытереться и… – Она замолчала на полуслове и расстроенно прикусила губу, услышав, как он ругнулся. Через секунду Пэн развернул ее и, придерживая за спину одной рукой, повел обратно той же дорогой.

К тому времени, как они пробрались через деревья к лагерю, Эвелин вспотела и совсем выдохлась. Поторапливая, Пэн вел ее к палатке.

– Возьми все, что требуется, я здесь подожду. – Дав указание, он занял позицию у входа, встав прямо и скрестив руки на груди.

Эвелин смотрела на него, пытаясь понять, раздражен ли он тем, что она причиняет ему столько хлопот, или нет, но потом подумала, что он еще больше выйдет из себя, если она станет тянуть время. Поэтому она быстро юркнула в палатку и через несколько минут вернулась с наполненной сумкой. Ноша была тут же отобрана у нее. Пэн подвесил сумку на руку и поспешил обратно к реке, предоставив Эвелин бежать следом. Угнаться за ним было не так-то просто, но она ни слова не обронила, хоть он, похоже, и забыл, что надо приноравливаться к ее шагу. Однако сама она не собиралась об этом напоминать.

Пэн привел ее обратно к выбранному месту, но на подступах к опушке неожиданно резко остановился. От неожиданности Эвелин врезалась в него, наступив ему на пятки и чуть не повалив на землю. Держась за его спину, она пробормотала «простите» и выпрямилась. Когда на ее извинения не последовало никакой реакции, она вышла вперед посмотреть, что привлекло внимание мужа, и с удивлением увидела целовавшихся на поляне лорда и леди Джервилл. До этого момента Эвелин считала, что чувства ее родителей друг к другу были величайшей редкостью, но, похоже, она ошибалась.