Сердце в пустыне - Бекитт Лора

У юноши были пристальный, почти безразличный взгляд, непроницаемое лицо и плотно сжатые губы. Казалось, он держит свои чувства глубоко в тайниках души, как держат золото в крепко запертых сундуках.

Зюлейка перевела дыхание и почтительно поклонилась.

– Таких туфель нет, господин, но есть другие, они тоже красивы.

Она взяла в ладони нежно-розовые, как заря, туфельки без задника с изящно загнутыми узкими носами. Украшавшие их прозрачные мелкие жемчужины сверкали, словно капли росы на поверхности цветочного лепестка.

Молодой человек посмотрел на туфли, потом – на девушку. Загорелая кожа, рубашка грубого полотна. Никаких украшений, даже обруч, удерживавший длинные, рассыпавшиеся по плечам волосы, сделан из простого металла. При этом – нежнейшие черты, огромные пленительные глаза, прелестный нос с тонкими крыльями и четко обрисованные губы. Красота этой девушки казалась совершенной и вместе с тем удивительно естественной. То было создание, любовно вылепленное невидимыми руками всесильного Аллаха.

– Моей матери больше подойдут другие, например эти.

Покупатель указал на темно-синие с серебристым узором туфли, взгляд на которые рождал мысли о многозвездных багдадских ночах.

Мгновенная радость пополам со смущением и растерянностью промелькнула на лице Зюлейки. Она думала, что юноша хочет сделать подарок своей жене, невесте или наложнице.

Девушка вновь поклонилась.

– Господин прав.

– Я их беру, – небрежно произнес покупатель и спросил: – А где хозяин лавки?

– Он скоро вернется.

Молодой человек слегка склонил голову набок. У него были большие, блестящие золотисто-карие глаза. Ресницы казались такими шелковистыми и длинными, что их хотелось потрогать руками.

– Ты его дочь?

Зюлейка почувствовала, как лицо предательски заалело под пристальным, испытующим взглядом незнакомца. Девушка быстро ответила:

– Племянница. – И зачем-то добавила: – Мои родители давно умерли.

Покупатель отсчитал дирхемы,^[4] не спросив о цене. У него были изящные, легкие, унизанные кольцами пальцы.

Получив деньги и пересчитав их, Зюлейка простодушно произнесла:

– Вы дали слишком много дирхемов, господин!

Юноша впервые улыбнулся, снисходительно и вместе с тем добродушно и нежно.

– Знаю. Отдай дяде, сколько считаешь нужным, а остальное оставь себе.

– Я не могу. Не могу обманывать дядю, – просто сказала Зюлейка и протянула покупателю деньги.

Он пожал плечами.

– Тогда отдай ему все. – Потом спросил: – Когда ты снова придешь в лавку?

– Не знаю, – взволнованно ответила Зюлейка, чувствуя, что разговор принимает неожиданный оборот. – Сегодня я принесла дяде обед…

– Ты можешь сделать это и завтра, – властно произнес он. – Как тебя зовут?

Девушка смущенно назвала себя.

– У тебя хорошее имя. Задорное и нежное, как ты сама. Где ты живешь?

Когда Зюлейка вновь ответила, высокий гладкий лоб ее собеседника прорезала тонкая морщинка: едва ли нога молодого господина хотя бы однажды ступала по улицам бедного ремесленного квартала!

– Направляясь в лавку, ты проходишь мимо мечети Джами ал-Мансур?

Зюлейка кивнула.

– В полдень я буду ждать тебя у входа в мечеть.

С этими словами он забрал покупку и вышел на улицу.

Вскоре прибежал Икрам, потом вернулся Касим, и девушка отдала дяде деньги за туфли, сказав, что их приобрел состоятельный господин для своей матери. Касим не стал ругать племянницу за то, что она беседовала с посторонним мужчиной, ибо ей удалось продать товар по очень выгодной цене.

Зюлейка покинула лавку и медленно побрела по жаркой улице. Кровь гулко стучала в висках, взор застилал туман. Она поговорила с незнакомцем несколько минут, но ей чудилось, будто минула вечность, потому что эта беседа перевернула ее душу.

Этот человек был не первым мужчиной, которого она увидела, и не единственным, с кем ей пришлось разговаривать. Но еще ни разу в душе девушки не пробуждалось желание нарушить установленные правила!

Зюлейка слышала слова, якобы произнесенные пророком Мухаммедом: «Отделяйте мужчин от женщин, ибо, когда они видят друг друга и встречаются, возникает болезнь, от которой нет лекарства». Но никто не говорил ей о том, что эта болезнь может возникнуть от одного-единственного взгляда! Зюлейка пыталась внушить себе жестокую истину: этот богатый и знатный незнакомец никогда на ней не женится, значит, встречаться с ним не просто бессмысленно, но и опасно. Девушка не может оставаться наедине с мужчиной, даже если это ее жених. И ни один человек, чьи намерения чисты и честны, не станет побуждать ее к этому.