Ослепление - Харт Кэтрин

Несколько томительных мгновений Брент молча смотрел на нее, тогда как над столом повисла напряженная тишина: все присутствовавшие, и более всех сама Андреа, ожидали, что же он ответит на такую откровенность. И вот уже когда девушке показалось, что она не в состоянии больше ждать, он почтительно взял ее за руку, поднес заледеневшие от волнения пальцы к теплым губам и нежно поцеловал. Его выразительное лицо осветила добрая улыбка, от которой снова стало заметнее золотистое сияние глаз.

– Меня всегда восхищала сказка о Золушке, – с чувством произнес он. – И вот теперь, судя по всему, судьба милостиво предоставляет мне возможность сыграть роль принца. Мне остается лишь тешить себя надеждой, что я буду достоин этой роли до конца.

– Ах, как это прекрасно! – не утерпела Аделаида Керр. Она обернулась к своему супругу, и ее лукавая улыбка превратилась скорее в гримасу: – Ну отчего ты ни разу в жизни не сподобился сказать мне что-нибудь столь же романтичное, Генри? Неужели тебя бы от этого хватил удар?

– Вот видите, какую кашу вы заварили? – нервно хихикнув, шепнула Андреа Бренту. Ее пальцы все еще уютно покоились у него на ладони.

– Зато теперь мы точно знаем, кто лучше всего может справиться в этой драме с ролью злой мачехи, – многозначительно приподняв бровь, прошептал он в ответ.

– Нет, я уверена, что Аделаида не может быть столь вредной, иначе она бы не была близкой подругой Мэдди, – возразила Андреа. – Хотя, меня волнует кое-что.

– Что именно?

– Коль скоро мне предназначена роль Золушки, будет ли у меня хрустальный башмачок?

– А вот это должно волновать вашу фею-крестную, – отвечал Брент, с улыбкой кивая в сторону Мэдди.

– У меня такое чувство, что современные сказочные крестные преподносят своим подопечным ожерелья из лунных камней вместо туфелек, – сказала она, невольно прикасаясь пальцами свободной руки к матово блестевшим подвескам.

Как бы Андреа ни хотелось принять приглашение Брента на вечерние танцы, она вынуждена была отказаться.

– Похоже, эта полуденная жара все же доконала меня сегодня. Весь вечер я словно сама не своя. Нет, не подумайте, что это что-то серьезное, – поспешила она его уверить, дабы он не вызвал к ней врача. – Просто утомление и духота. Я уверена, что завтра утром я буду себя чувствовать прекрасно.

– Хорошо, – терпеливо согласился Брент. – Но не рассчитывайте отделаться от меня завтра.

– А это возможно? – поддразнила она, смягчая некоторую жестокость своей шутки милой улыбкой.

– И не надейтесь, – уверил он. Поскольку кругом было полно народу, на сей раз он ограничился на прощанье легким поцелуем в щечку. – Сейчас вы отправитесь отдыхать, а утром мы увидимся вновь.

Через полчаса после их беседы Андреа осторожно выскользнула из дверей своего номера, тихонько прикрыв за собой дверь. Посмотрев в обе стороны и убедившись, что коридор пуст, она поспешила прочь, стараясь как можно тише передвигаться по освещенному газовыми светильниками пространству. Предусмотрительно переодевшись в темное платье и накидку, она, подобно легкому призраку, промелькнула в безлюдном коридоре.

Она подошла к двери в дальнем конце коридора и тихонько постучала. Не получив ответа, она припала ухом к деревянной панели, прислушиваясь к малейшим звукам внутри. Убедившись, что там никого нет, она извлекла из кармана отмычки и принялась возиться с замком. К ее великому облегчению, уже со второй попытки она достигла успеха. Снова быстро оглянувшись и убедившись, что ее никто не видел, она проскользнула в номер и заперла за собой дверь.

Очутившись внутри, Андреа на мгновение застыла, привыкая к темноте. Привалившись спиной к двери, она попыталась успокоиться, дождавшись, пока сердце перестанет биться неровными бешеными толчками, а конечности – дрожать и подгибаться. Когда ее глаза освоились в темной комнате настолько, чтобы не натыкаться на мебель, она предприняла предварительное обследование номера из двух смежных комнат с тем, чтобы быть окончательно уверенной, что здесь никого нет. Только после этого она достала заранее припасенную свечку и зажгла ее.

Теперь, снова имея возможность ясно различать окружавшие ее предметы, Андреа почувствовала некоторое, пусть и незначительное, облегчение. Однако ей предстояло обшарить номер, прибрать к рукам все, что можно, и скрыться отсюда незамеченной. По счастью, в данном конкретном случае всякие непредвиденные неприятности практически исключались, поскольку остановившиеся в номере постояльцы этим вечером должны были вернуться довольно поздно, после окончания театрального спектакля.