Пронзенное сердце - Картленд Барбара

Он вернется домой и выгонит ее. Она может ехать к своим родителям. А спор о том, обязан ли он признать ребенка своим или нет, решат их адвокаты.

Лорд Колуолл развернул лошадей, уже успевших устать от бешеной гонки, и двинулся к замку.

Была почти полночь, когда он, преисполненный решимости объявить Клариссе о своем нежелании терпеть ее в своем доме и потребовать, чтобы она собрала вещи и на рассвете покинула замок, подкатил к дверям.

Войдя в холл, он заметил удивленное выражение на лицах лакеев. На одном из кресел лежали чужие накидка и шляпа.

"Где ее светлость?" — спросил лорд Колуолл.

Было совершенно очевидно, что лакей испытывает странную неловкость.

"Полагаю... ее светлость... наверху, милорд", — поколебавшись, произнес тот.

Лорд Колуолл поднялся по мраморной лестнице и распахнул дверь спальни.

Его жена лежала в кровати, но она была не одна! Лорда Колуолла охватила страшная ярость, его глаза метали молнии. Он схватил лежавшего рядом с леди Клариссой мужчину и швырнул его на пол. Хотя тот был без одежды, лорд Колуолл узнал в нем одного мелкого чиновника, не занимавшего никакого положения в свете и давно распростившегося со своей молодостью. При случайной встрече лорд Колуолл не удостоил бы его и взгляда.

"Я не унижусь до того, чтобы пачкать о вас руки, — зло усмехнувшись, сказал он. — Я просто вышвырну вас из своего дома".

Не дав тому одеться, лорд Колуолл поволок его за собой по лестнице. В холле за всей этой картиной наблюдали, словно завороженные, двое слуг.

"Откройте дверь", — потребовал лорд Колуолл.

Они ринулись выполнять приказание хозяина, но тут с верхней площадки лестницы раздался крик. Там стояла леди Кларисса. Она успела накинуть ночную сорочку и прозрачный пеньюар. Ее темные волосы волнами струились по плечам.

"Остановись, Ранульф! — кричала она. — Ты не имеешь права так поступать! Нельзя так делать! Ты же сам знаешь, что разразится скандал".

"Тебе следовало бы подумать об этом раньше!" — отпарировал лорд Колуолл.

Мужчина, которого лорд Колуолл крепко держал за руку, продолжал молчать. Было совершенно очевидно, что происходившее лишило его способности адекватно воспринимать действительность.

"Ранульф! Я приказываю тебе дать Чарльзу одеться и покинуть замок так, как подобает приличному человеку".

"Ни в нем, ни в тебе нет ничего приличного!" — грубо ответил лорд Колуолл.

Он потащил мужчину к двери, и леди Кларисса издала разъяренный вопль:

"Будь ты проклят! Выслушай же меня!"

Она бросилась вниз по лестнице. Теперь трудно определить, что ей помешало — то ли она зацепилась за подол ночной сорочки, то ли беременность лишила ее прежней легкости — однако, сделав шаг, леди Кларисса с жутким криком, эхом отразившимся от стен, рухнула на ступеньки.

Кубарем скатившись по лестнице, она распласталась у ног мужа и любовника.

Ее шея была сломана.

Глава 5

С самого утра лорд Колуолл пребывал в глубокой задумчивости. Хмурое выражение не покидало его лица.

Он вышел из замка и, спустившись по широкой лестнице, легко вскочил на вороного жеребца, которого едва удерживали двое конюхов.

— Лошадь ее светлости сегодня тоже разыгралась вовсю, милорд, — сказал один из них. — Должен предупредить вашу светлость, что миледи уже уехала.

Это новость чрезвычайно удивила лорда Колуолла. Спустя некоторое время он увидел впереди себя всадницу в синей амазонке. Чувствовалось, что она с трудом справляется со своей чалой кобылой. Лорд Колуолл стегнул коня и заспешил к Наталии.

Всю ночь он почти не спал, и сейчас его охватывали тревога и гнев.

"Разве я мог предположить, — спрашивал он себя, — что окажусь в подобном положении и буду не в состоянии повлиять на ход событий?"

И в то же время он вынужден был признать, что в нынешней ситуации Наталия проявила исключительную выдержку. Она не рыдала и не укоряла его, как поступила бы на ее месте любая другая. Она открыто высказала свое мнение, причем ее доводы отличались логичностью и обоснованностью.

И все же он страшился того, что ждало его в будущем.

Подъехав к Наталии, лорд Колуолл обратил внимание на ее туалет. В амазонке из бархата глубокого синего цвета, только подчеркивавшего тонкую талию девушки, с газовой вуалью, спускавшейся с узких полей высокой шляпки, Наталия выглядела юной и чрезвычайно очаровательной.