Исчезнувшая невеста - Картленд Барбара

– В семь часов – ужин, а после ужина ваш отец отправится домой.

– Не слишком ли поздно? – спросила Клола.

– Будет еще светло, не беспокойтесь, миледи, – ответил мистер Данблейн. – К тому же его сопровождает внушительная свита.

– Да, пожалуй, – согласилась Клола.

– Ваши братья, разумеется, отужинают с вами, – продолжал мистер Данблейн. – Думаю, вы захотите переодеться и принять ванну. Я приказал служанкам распаковать ваши вещи.

– Отлично! – с улыбкой ответила Клола.

– Я распорядился, чтобы пока вам помогала миссис Форс, домоправительница, – сказал Данблейн. – Позже мы наймем для вас личную горничную, миледи, возможно, из Эдинбурга. Но пока что, думаю, миссис Форс сможет сделать для вас все необходимое.

– Разумеется, – ответила Клола. – Благодарю за то, что вы обо всем позаботились.

– Уверяю вас, эти хлопоты доставили мне истинное наслаждение! – галантно ответил Данблейн. – Вы позволите проводить вас в вашу комнату?

Клола отложила книгу.

– Думаю, я сама найду дорогу, – ответила она. – Не хочу отрывать вас от дел.

– Тогда увидимся за ужином, – сказал Данблейн, – и я постараюсь, чтобы ужин прошел не столь официально, как обед.

– Спасибо, – повторила Клола.

Спускаясь в спальню, Клола улыбалась своим мыслям. Замок уже не казался ей мрачным и пугающим: она нашла здесь друга.

Клола вошла в спальню.

Женщина средних лет раскладывала на туалетном столике ее гребни и прочие туалетные принадлежности.

Она повернулась к Клоле и присела в глубоком реверансе.

– Вы, должно быть, миссис Форс, – произнесла Клола, протягивая ей руку.

К ее удивлению, женщина словно не заметила протянутой руки.

– Да, ваша светлость, так меня зовут, – ответила она с сильным шотландским акцентом.

– Мистер Данблейн сказал, что вы будете помогать мне, пока он не наймет для меня личную горничную.

– Да, ваша светлость, он так распорядился.

Женщина говорила тихим, бесцветным голосом, в котором Клоле почудилось что-то неестественное.

Вот она подняла глаза – и Клола отшатнулась, словно увидела под ногами змею. Глаза женщины горели безумной, фанатичной ненавистью.

Сердце Клолы забилось часто и тяжело, во рту вдруг пересохло. С удивлением и гневом на себя Клола поняла, что испугалась.

«Что за глупости! Это просто померещилось мне от переутомления!»– подумала она и сказала вслух:

– Форс – необычная фамилия. Вы нездешняя?

– Я – Макнарн! – с силой ответила женщина. – И все мои предки-были Макнарнами!

Клола промолчала, но женщина продолжала:

– Форс – фамилия моего мужа. Он из Кэтнесса. Напрасно, ох, напрасно я вышла замуж за чужака! Он бросил меня с ребенком, и я вернулась домой. Мне пришлось бы просить милостыню, если бы не помощь клана!

– Мне очень жаль, – пробормотала Клола, не зная, что еще сказать.

Женщина говорила так, словно Клола была виновата в ее несчастьях. В ее словах девушке чудился какой-то зловещий скрытый смысл.

Не говоря больше ни слова, женщина помогла Клоле раздеться, наполнила водой ванну, а затем приготовила для новой хозяйки вечерний наряд.

Клола выбрала розовое платье, сшитое в то же время, что и свадебное, – для встречи короля. Бедная бабушка надеялась, что Клола в этом платье затмит всех эдинбургских дам.

«Сегодня мне тем более надо быть красивой, – сказала себе Клола. – Ведь я должна очаровать не короля, а собственного мужа!»

Взглянув в зеркало, Клола призналась себе самой, что выглядит прекрасно. Это подтвердил бы любой самый взыскательный эдинбургский джентльмен!

Миссис Форс открыла Клоле дверь.

– Спасибо, миссис Форс, – поблагодарила девушка. Шотландка не ответила – лишь смерила Клолу таким взглядом, что та невольно вздрогнула.

Ужин был великолепен. В отличие от обильного, грубоватого свадебного обеда, теперь на столе красовались изысканные деликатесы.

Клола заметила, что все, не исключая герцога и ее отца, буквально валились с ног от усталости.

Отец выглядел довольным, но и он явно с нетерпением ждал окончания ужина.

Клола заметила, что лорд Хинчли не спускает с нее глаз. Сама же она почти не отрывала взгляда от правильного, ничего не выражающего лица герцога.

Ей хотелось надеяться, что он смягчился, смирившись с неизбежной женитьбой… или это была игра ее воображения?

Девушка сникла: к ней вернулись утренние опасения, и она вновь почувствовала себя маленькой и беззащитной.