Грезы любви - Райс Патриция

Элисон переплела пальцы, изучая резкие черты его смуглого лица. Густые брови были сурово сдвинуты, сходясь над ястребиным носом, но голос звучал мягко, и это нашло в ней отклик. Она никогда не была прилежной ученицей и, вместо того чтобы внимать словам преподавателей, изучала их лица. Точно так же она слушала сейчас Рори.

– Я ничего не знаю о Чарлстоне. – Эта мысль вертелась у нее в голове с того момента, как он упомянул о пункте их назначения. – Я никогда не видела дикарей и не думаю, что мне понравится жить в хижине. Неужели нам так уж необходимо плыть в колонии?

Рори усмехнулся, удивляясь ходу ее мыслей. Он тут переживает, что им придется жить в одной каюте, а ее интересуют индейцы. Может, предоставить ей вести разговор и посмотреть, как далеко они зайдут, обсуждая самые неожиданные предметы.

– Чарлстон – довольно милый городок. Думаю, он тебе понравится. У меня там есть друзья, которые происходят из почтенной английской фамилии. У них дочь примерно твоего возраста. Это самое лучшее место, где ты могла бы подождать, пока я завершу свои дела.

Глаза Элисон расширились.

– Ты собираешься оставить меня у них? Это невозможно. Что они скажут? Что подумают? У меня нет одежды. Нет денег. С какой стати незнакомые люди согласятся меня принять?

Рори видел, что она готова расплакаться; ее нижняя губка задрожала, породив у него множество несбыточных желаний. Ему хотелось заключить ее в объятия, прижать к себе и заверить, что все будет хорошо. Он хотел сказать: «Выходи за меня замуж, и я буду вечно заботиться о тебе». Он хотел… Господи, как же он хотел ее! Но не мог получить.

Вздохнув, Рори попытался говорить разумно, хотя уповать на логику, имея дело с Элисон, было по меньшей мере наивно.

– Я скажу им, что ты моя подопечная, что твоя горничная умерла во время плавания, что твои вещи смыло за борт… и тому подобное. Они примут тебя, потому что они мои друзья и захотят подружиться и с тобой тоже. Я куплю тебе новую одежду, и ты сможешь ходить на приемы и вечеринки – словом, делать все, что принято у молодых девушек.

– Но я не смогу расплатиться с тобой! Я исчезла с лица земли, и мистер Фарнли решит, что я умерла! Теперь я нищая и бездомная, и все из-за тебя, Рори Маклейн! Ты не имеешь права так поступать. Я требую, чтобы ты отвез меня домой.

Терпение Рори подошло к концу.

– Я имею право поступать так, как мне угодно! Не знаю, какого дьявола ты бродила по улицам Лондона, вырядившись служанкой, когда я велел вам с Дейдрой переехать к леди Гамильтон, но тебе чертовски повезло, что я нашел тебя раньше, чем ты закончила свои похождения в каком-нибудь французском борделе. А если бы я отослал тебя назад, в Лондон, то, принимая во внимание твои куриные мозги, ты оказалась бы легкой добычей для Гренвилла. Это намного хуже, чем застрять на судне, направляющемся в колонии. Так что можешь считать себя нищей и бездомной, и позволь мне позаботиться об остальном.

Он не мог ранить ее больнее, даже залепив пощечину. Она-то думала, что Рори Маклейн – ее единственный настоящий друг в отличие от жадных и злобных людей, с которыми ей пришлось столкнуться. Но, оказывается, он считает ее досадной помехой, которая постоянно попадается ему на пути.

Собрав все свое достоинство, Элисон поднялась со стула и направилась к двери.

– Спасибо, что спас мне жизнь. Я постараюсь не беспокоить тебя во время путешествия.

– Элисон, постой!

Но его окрик запоздал. Дверь тихо закрылась за ней.

Глава 8

Рори, разумеется, не собирался идти у нее на поводу. Но, кем бы он ни стал за годы изгнания, он был воспитан в уважении к слабому полу. Правда, ему редко встречались женщины, заслуживающие подобного отношения, но это не означало, что он не знал, как себя вести.

Элисон мятежно сверкнула глазами, явившись на его зов, когда в конце дня он послал за ней на камбуз. Он дал ей время остыть, да и себе тоже, хотя отнюдь не гнев был его главной заботой, когда дело касалось Элисон. Она так и не удосужилась надеть корсет, и ее изящная фигурка дразнила его каждым своим движением.

– Вы звали меня, милорд? – осведомилась она приторным тоном, стоя между двумя дюжими моряками и вызывающе глядя на лежащего на постели мужчину. Рори облачился в чистую рубашку и стянул свои рыжие волосы в косичку, но оставался все тем же пиратом.

– Можете идти, – отпустил он своих офицеров, и те немедленно подчинились, хотя Рори и заметил иронически выгнутую бровь Дугала. Что ж, он задолжал ему объяснение, но будь он проклят, если знает, что сказать.