Ложь во спасение любви - Картленд Барбара

Назад они поехали другой дорогой, сначала через лес, затем повернули к дому.

Ближе к полудню они наконец миновали парк и поскакали по мосту, перекинувшемуся через небольшое озеро.

Как только они смогли различить фасад дома, они сразу заметили три кареты, оставленные у парадного входа.

У Кармелы перехватило дыхание.

— Вы не говорили мне, что ваши друзья прибудут к ланчу!

— Я никого не приглашал, — отрезал граф.

— Тогда кто же это?

— Я могу ошибаться, — ответил он, — но что-то подсказывает мне, вам предстоит встреча с родственниками.

— О нет, надеюсь, нет! — в тревоге воскликнула Кармела, однако граф оказался прав.

Кармеле, конечно, следовало ожидать визита родственников. Рано или поздно слух о ее приезде, как и всякую деревенскую сплетню, должны были разнести на своих хвостах все окрестные сороки, и эта новость неизбежно вынудила родственников Гэйлов стайками потянуться туда, где они смогли бы познакомиться, как им думалось, с Фелисити.

Как только Кармела, сменив костюм для верховой езды на премилое платье, вошла в гостиную, она увидела вокруг себя живые подобия портретов на стенах и сразу заключила — в доме, несомненно, собрались Гэйлы.

Некоторые из женщин выглядели особенно привлекательно, хотя среди них не было таких хорошеньких, как ее подруга Фелисити. Тем не менее большинство из них походили друг на друга, и в целом они казались красивым семейством.

Странно не то, что они приехали, прослышав о возвращении Фелисити в семью, а то, что они каким-то образом узнали об огромном наследстве графини.

Вскоре после того, как ее по очереди представили каждому члену семейства, к ней подошла пожилая дама, потянула ее к дивану и заговорила:

— Мне всегда очень хотелось еще раз повидать тебя, девочка, хотя я сомневаюсь, помнишь ли ты, как часто мы встречались с тобой, когда ты была совсем маленькой.

— Боюсь… нет.

— Ты с трудом произносила мое имя «кузина Луиза», — продолжала родственница. — Я была привязана к твоей бабушке, и едва ли не каждую неделю мы встречались с ней и сплетничали.

— Вы, должно быть, сильно тосковали, когда она уехала, — посочувствовала Кармела.

— Я не только скучала без нее, мне было очень обидно не получать от нее писем в ответ на мои послания.

Кармела ничего не могла объяснить этой женщине и поэтому продолжала хранить молчание.

— Когда я узнала о ее смерти, о том, что она ничего не оставила мне, пусть даже напоминание о глубокой взаимной привязанности (а я полагала, мы испытывали таковую друг к другу), я с трудом могла поверить в это!

— Вряд ли бабушка хотела оставлять «что-нибудь на память» кому бы то ни было, — утешала ее Кармела.

— Я знаю это! — последовал ответ. — Все досталось только вам! Вы можете считать себя весьма удачливой, раз вам удалось получить такое наследство, когда всех остальных членов семьи просто проигнорировали.

Визгливые нотки в голосе собеседницы заставили Кармелу задуматься, откуда той стало известно про завещание графини, хотя и Фелисити, и граф ссылались на строжайшую тайну.

— Когда я заехала в контору семейного поверенного, — продолжала кузина, — и потребовала, чтобы мне огласили завещание твоей бабушки, я не поверила своим ушам, узнав о размерах ее состояния. Она, видно, разбогатела после своего отъезда отсюда.

Кармела сочла претензии герцогини чересчур наглыми и была неприятно удивлена неблагоразумием и опрометчивостью поверенного, сообщившего этой даме излишние, по ее мнению, подробности.

В этот момент граф, словно почувствовав некоторое замешательство Кармелы, подошел к ним со словами:

— Думаю, Фелисити, не стоит позволять герцогине полностью завладевать вашим вниманием, ведь и другие родственники стремятся поговорить с вами.

Кармела немедленно поднялась с дивана, и граф ответил на мучивший ее вопрос. Герцогиня внушала благоговейный страх своим титулом, поэтому поверенный не смог отказать ей.

Остальные гости были не столь имениты. Дамы в основном оказывались женами дворян из окрестных имений, и Кармела с трудом запоминала, кем именно они приходились ее подруге, путаясь в разросшемся роде Гэйлов.

Она поняла, что гости, появившиеся в доме без приглашения, тем не менее собирались остаться на ленч, и это явно озадачило графа.

— Ну разумеется, Селвин! — услышала она щебетанье одной величавой пожилой дамы. — Неужели ты собирался отпустить нас домой, не предложив немного перекусить!