Шторм любви - Картленд Барбара

Огромное, красное, опухшее лицо губернатора, его тучное, раздутое болезнью тело, нос в форме луковицы и толстые презрительные губы придавали лорду Граммелю сходство с чудовищем, которым он фактически и являлся.

На его голове не было волос, а жирная рука, которую он протянул Делоре, была влажной и липкой от пота.

– Моя будущая невеста! – проговорил он. – Добро пожаловать в Антигуа, милая леди! Мы прекрасно поладим, вы и я!

Его пронзительные глаза, наполовину скрытые складками кожи, смотрели, казалось, не только на лицо Делоры, но и на ее тело, и она почувствовала себя под его взглядом почти раздетой.

Затем, словно бы с усилием, подчиняясь установленным правилам, он поднес ее руку к своим губам, и почувствовав его прикосновение, она вся сжалась, словно находилась рядом со змеей, настолько ядовитой, что лишь собрав всю свою волю в кулак, она смогла удержаться, чтобы не броситься прочь из комнаты.

Она осталась на месте, лишь глаза ее раскрылись еще шире. Тогда, продолжая изучать ее, губернатор сказал:

– Садитесь, садитесь! Вы должны рассказать мне о себе и о вашем путешествии сюда. Вот, держите стакан вина.

– Н-нет… спасибо, – выдавила из себя Делора, понимая, что голос ее звучит неестественно.

– Ерунда! – ответил губернатор. – Вам надо выпить!

Нам всем надо выпить! Что скажете, Скосорн?

– Разумеется! – ответил граф.

Он хлопнул в ладоши, дверь незамедлительно открылась, и в комнату вошел слуга.

– Вина! – коротко приказал Дензил. – Почему, черт побери, так долго?

– Оно уже здесь, милорд, – ответил слуга, в то время, как другой человек внес в комнату бутылку, обернутую в белое полотенце.

– Наполните стакан его превосходительства! – велел Дензил. – И принесите еще один для ее светлости.

Появился стакан, наполненный вином, и Делора взяла его, не желая отказывать, хотя знала, что ей этого не нужно, и чувствовала, что если выпьет с этими людьми, которые и так уже достаточно приняли, она может попросту уподобиться им.

– Я слышал, вы попали в сражение по пути сюда, – сказал губернатор.

– Да… милорд… но один из каперов, атаковавших торговые суда был потоплен… а другой был взят в качестве трофея.

– Один капер потоплен? Почему мне не сказали об этом? – сердито спросил лорд Граммель.

Говоря это, он смотрел на Дензила, а тот, точно осознав, что информация, переданная его сестрой, имеет большое значение, резко выпрямился на стуле.

– Кто потопил капер? – тупо спросил он, будучи не в меру пьяным.

– «Непобедимый», конечно, – ответила Делора, – хотя эти суда были больше, новее и оснащены таким оружием, какого первый помощник Диккен никогда ранее не видел.

– И вы говорите, один из этих кораблей был взят в качестве трофея? – спросил губернатор.

– Да, ваше превосходительство. Часть команды «Непобедимого» была переведена на это судно и отправлена назад в Англию.

– Я полагаю, вы взяли это на заметку, Скосорн? – сказал лорд Граммель.

– Мы ничего не могли поделать, – ответил Дензил.

– Да, и это плохо. Я думаю, «Непобедимый» – одно из самых больших судов, когда-либо заходивших в эти воды.

– Намного больше остальных, – согласился Дензил, – и быстрее.

Губернатор издал сердитый звук и снова сел в кресло.

Делора в недоумении смотрела то на одного, то на другого.

Она не понимала смысла сказанного, но чувствовала, что оно имеет большое значение, и поэтому решила сообщить об этом разговоре Конраду.

Но затем она в отчаянии спросила себя, появится ли у нее вообще шанс увидеть его, и если появится, то когда?

В гостиной повисло молчание, и тогда она спросила очень тихим голосом:

– Н-не могли бы… ваше превосходительство сообщить мне… когда вы… предполагаете… жениться на мне?

Глава 7

– Восхитительно, Барнетт! – сказал Конрад, потягивая из высокого стакана напиток, который ему только что подали.

– Это сок манго, сэр.

– Я смог бы выпить целое ведро такого сока.

Сидя на террасе перед домом – море плескалось всего в нескольких футах от него, а лучи солнца пробивались сквозь густую листву больших деревьев, – Конрад чувствовал, что здоровье постепенно возвращается к нему.

Он знал, что этому способствовали не только фрукты, овощи и свежая пища – все это он получал с момента приезда, – но и Эбигейл, которая сделала ему перевязку рано утром; она осталась очень довольной состоянием его ран.