Роковой шаг - Холт Виктория

— Вы голодны? — спросил он.

— Я уже давно не ела.

— Подождите, — сказал он и вышел, заперев за собой дверь.

Настроение мое немного улучшилось. Он был очень молод и, может быть, обратит внимание на мои слова, и тогда мне удастся убедить его, что я говорю правду. Но как быть с другими?

Прошли долгих десять минут, прежде чем юноша вернулся. Я слышала, как он шел по галерее, поднимался по ступенькам в мансарду. Он открыл дверь и вошел с подносом, на котором стояла чашка с овсяной кашей.

— Вот, съешьте это, — сказал он. Я взяла поднос. Меня мучил зверский голод, и еда никогда не пахла так вкусно.

Когда я все съела, юноша сказал:

— Теперь, когда вам лучше… теперь вы будете говорить?

— Я чувствую себя лучше, — ответила я, — и хочу говорить, но не могу сказать вам того, что вы хотите услышать просто потому, что я не знаю этого.

— Вы хорошая шпионка, — сказал он почти восхищенно, — но в конце концов сдадитесь.

— Сколько вы собираетесь держать меня здесь? Он пожал плечами.

— Это зависит от многого.

Я сидела на кровати; он сел в кресло и стал внимательно изучать меня.

— Когда вы родились? — спросил он.

— В феврале тысяча семьсот второго года.

— Я родился в ноябре тысяча семьсот первого года, то есть я чуть старше вас.

— Всего на три месяца.

— Три месяца могут значить очень много. Теперь я ваш тюремщик до тех пор, пока не вернутся мужчины.

— Вернутся? Откуда?

Сердце мое забилось. Все казалось светлее с приходом в мансарду этого симпатичного юноши.

— Вы слышали ночью шум?

— Нет.

— Вероятно, здесь, наверху, не было слышно. Все спешно уехали. Скоро дело будет сделано. Верные горцы маршируют в Англию. Они призывают всех присоединиться к победной армии шотландцев. Они идут на Престон.

— Вы хотите сказать, что они вторглись в Англию? Значит, будет война?

— Все скоро кончится. Англичане отступают перед храбрыми горцами. Яков скоро будет здесь, чтобы предъявить свои права на трон.

— Вы преданный якобит?

— Конечно. Вас не правильно воспитали. Я все о вас знаю. Кое-что мне рассказали, об остальном я догадался. Они не знали, что с вами делать. Некоторые хотели убить вас.

— Убить меня! Они, наверно, с ума сошли.

— Они говорили, что это мой дядя сошел с ума, оставив вас в живых.

— Кто ваш дядя?

— Сэр Томас Френшоу.

— О, значит, вы его племянник. Он кивнул.

— Я живу здесь с ним. Он меня вырастил. К сожалению, я очень мало его вижу. Он храбрый и добрый человек.

— Вряд ли он был добр ко мне. Что касается его храбрости, то, чтобы запугивать невиновную девушку, требуется не много храбрости.

— У вас острый язык.

— Острые языки часто бывают хорошим оружием. Не таким эффективным как шпага, но тоже вполне пригодным.

— Вы необычная девушка. Вы кажетесь намного старше своего возраста.

— Этого потому, что вы слишком юны для вашего возраста.

— Нет. Я могу обскакать многих грумов, и мой учитель фехтования говорит, что я хоть завтра могу выиграть дуэль.

— Большие достижения! — насмешливо сказала я. — Еще вы можете быть тюремщиком девушки, которая не в состоянии напасть на вас… разве что своим острым языком.

Юноша засмеялся.

— Вы не похожи ни на кого из тех, с кем я был знаком раньше.

— Конечно, ведь я шпионка.

— Значит, вы признаете это, — быстро сказал он.

— Вы совсем еще мальчик, — надменно сказала я. — Вы даже не понимаете, что я смеюсь над вами.

— Помните, что вы моя пленница. Пока не вернутся люди, я полностью за вас отвечаю.

— Тогда берегитесь… я могу убежать.

— Не сможете. Здесь полно слуг. Все они знают, что вас надо сторожить. Мой дядя и его друзья скоро вернутся.

— Если они вернутся с победой и бедного Георга отправят в Ганновер, а святого Якова коронуют, тогда мои маленькие грешки уже не будут иметь никакого значения.

Он задумался.

— Верно. Это может быть вашим спасением. Значит, вы надеетесь, что Яков победит?

— Нет! — воскликнула я. — Только Георг!

— Это измена.

— Наоборот, это вы виновны в измене.

— Вы действительно шпионка.

Я иронически засмеялась. Как ни странно, все это начинало мне нравится. Я была пленницей, это так, но моим тюремщиком был мальчик, и я надеялась, что перехитрю его.

Он рассердился на меня. Взял поднос и вышел, тщательно заперев за собой дверь. Я поступила глупо. Надо было подольше поиграть с ним, узнать побольше об устройстве дома. И тогда я могла бы спланировать побег.