Сладостная ярость - Харт Кэтрин

— Трэвис! — раздался голос Элси. — Трэвис! Вы проснулись? Только что в городе появился Джим Хастингс. Он ранен, и доктор говорит, что… — Но тут, вместо того чтобы продолжать свою речь, она громко ахнула от неожиданности. Поскольку Трэвис до сих пор не отзывался, Элси открыла дверь, чтобы убедиться, что Трэвис действительно находится в спальне. Экономка раскрыла рот, ее губы беззвучно зашевелились, она не могла опомниться. Широко раскрытыми глазами она уставилась на парочку в постели, отмечая про себя, как тесно эти двое прижимались друг к другу. Краска залила ее застывшее лицо.

Собрав все силы и остатки своего достоинства, она с оскорбленным видом сказала:

— Да, видимо, в будущем мне следует вести себя немного осторожнее! Но дело срочное! Доктор зовет вас немедленно к себе — если вы в состоянии прервать свои утренние развлечения, начальник!

Она вышла за порог и плотно закрыла за собой дверь.

— Погодите, Элси! Это все не так, как кажется! Элси! — Но Трэвис кричал все это самому себе, потому что Элси не собиралась его выслушивать.

Трэвис пришел в такой ужас, что и забыл о том, что Сэм все еще лежит на нем и пытается унять свой смех, уткнувшись ему в грудь.

— Проклятье! Это не смешно! — зарычал он, пытаясь освободиться от нее.

Второпях он спрыгнул с кровати и тотчас упал на пол, одной ногой зацепившись за простыню и увлекая за собой и Сэм. Она упала ему на грудь и коленом въехала в живот так, что ему сразу стало нечем дышать.

— Ух!

Немного погодя, когда искры перестали сыпаться из его глаз, он столкнул с себя Сэм и посмотрел на нее с отвращением.

— Да перестань ты хихикать, как свихнувшаяся гиена, — рассердился он, глядя, как она смахивает со щек слезы, выступившие от смеха. — Будь ты неладна, девчонка! Неужели ты не соображаешь, что ты натворила?

Ее настроение вмиг переменилось.

— Я натворила? — взвизгнула она. — Я натворила? Послушай, ты, надутый индюк! Ведь это не моя идея спать в одной комнате, так что я не виновата, что все так вышло. А впрочем, что здесь такого?

Он уставился на нее, решив, что у нее действительно не все дома.

— Что здесь такого? — тупо повторил он. — А ты не догадываешься? — К тому времени Трэвис уже успел выпутаться из простыни и найти свои брюки. Он натягивал брюки, в то время как Сэм, лежа на полу, наблюдала за его действиями совершенно спокойно.

— Предполагаю, что ты боишься из-за Элси, которая увидела нас вместе в одной постели.

— Прекрасно, Сэм! — язвительно заметил он, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть на другую сапог. — Если тебе еще, никто этого не говорил, знай, что молодой девушке не пристало ложиться в постель с мужчиной, если только они не муж и жена! В приличном обществе на такие вещи смотрят косо.

— Так мы ничего такого не делали! — возразила она, вскакивая на ноги и одергивая на себе ночную сорочку.

— Еще чего не хватало! Да кто нам поверит?!

— А кто узнает об этом, Кинкейд? Кто узнает, если, конечно, ты не растрезвонишь об этом на весь город? Элси мы все объясним, она успокоится, и я думаю, что Элси не из тех, кто выбалтывает все, что ей известно, даже если она нам и не поверит.

Трэвис заканчивал пристегивать кобуру к поясу.

— Ты, по-моему, ничего не поняла, — вздохнул он безнадежно, бросив на нее мрачный взгляд. — Ты вообще не в состоянии отличить, где добро, а где зло, что прилично, а что нет, не так ли? Сэм, то, что между нами ничего не произошло, не имеет никакого значения. Просто женщине нельзя спать с мужчиной, если она ему не жена.

— Не понимаю, при чем здесь женщины, если мужчины поступают так сплошь и рядом, и никто не считает, что они занимаются чем-то ужасным, — ответила она, надувшись.

— Ну, мне сейчас некогда объяснять тебе, кто при чем, а кто нет, — сказал он сердито. — Придется тебе поверить мне на слово. Так есть, так было и так будет всегда. — Трэвис направился к двери со словами: — Если об этом станет известно, твоя репутация погибнет навсегда, и моя тоже будет не лучше.

— Моя репутация и так чернее преисподней, — крикнула она ему вслед, когда он выходил из комнаты. — Но вот твоя репутация не чета моей — это лошадка другой масти. — Она бросилась за ним и перехватила его, когда он уже выходил из дома. Перегнувшись через перила, она нарочно уставилась на то место, где застегивались его брюки, и сказала с издевкой: — Может, твоя репутация будет спасена, начальник, если ты хотя бы застегнешь свои штаны и не будешь выставлять свою штуковину напоказ, как флаг на параде!