Сердце в пустыне - Бекитт Лора

Между тем барид был единственным ведомством, предоставлявшим центральной власти сведения о деяниях провинциальных правителей и положении народа. Алим, занимавший должность одного из младших служащих, ведающих пересылкой правительственной корреспонденции, мог лишний раз убедиться в том, какими выдающимися человеческими качествами обладал его покойный отец.

В последние годы многое изменилось и в жизни халифата, и в судьбе самого Алима. Как глава мусульманской общины, преемник посланника Аллаха и представитель Всевышнего на земле, халиф считался верховным собственником всей земли и воды в государстве. Его власть не ограничивалась ничем, кроме совести, которой он обладал в той степени, в какой ею способен обладать всякий правитель, одержимый идеей личного обогащения.

Харун аль-Рашид повысил подати и сборы, что вызвало ропот и даже открытые восстания народа, подавленные силой. При этом роскошь двора достигла невиданных величин. Там ели на золотой посуде и украшали туфли драгоценными камнями.

Что касается самого Алима, за прошедшие пять лет он возмужал и превратился в необычайно красивого, хотя, пожалуй, слишком серьезного и несколько замкнутого для своего возраста юношу. Преданный своему делу, старательный и честный, он сумел заслужить немало лестных отзывов, к коим оставался удивительно равнодушным. Алим поддерживал приятельские отношения с некоторыми сослуживцами, но настоящих друзей у него не было.

Причина заключалась в том, что еще в раннем возрасте он постиг разобщенность людей, непроглядное одиночество сердца, биение которого неустанно, но напрасно внушает человеку надежду и веру в счастливые перемены до рокового мгновения его смерти.

Единственное, что искренне радовало Алима, так это мир в доме. Джамиля и Зухра нашли общий язык и сумели обойтись без мелочных пререканий и губительной ревности. Теперь они были единственными обитательницами гарема, единственными членами оберегаемой и возглавляемой им семьи. Алим догадывался о том, что их объединяло: ожидание. Ожидание встречи с человеком, имя которого он приказал никогда не произносить вслух.

Юноше нравилась служба, он считал своим долгом продолжать дело, которому Хасан ибн Акбар аль-Бархи посвятил свою жизнь. Один лишь момент был ему неприятен – необходимость являться в кабинет начальника с ежедневным докладом. В эти мгновения Алим всегда вспоминал отца и невольно сравнивал его с Али ибн Идрис аль-Хишамом. Если Хасан чурался неуемной роскоши, то нынешний глава барида не в меру украшал свой кабинет, загромождая его ненужными вещами. Если отец Алима не любил лесть и презирал взяточников, то его преемник упивался низкопоклонством подчиненных и обожал дорогие подарки.

Алим не испытывал к нему ни капли уважения, но старался скрывать свои чувства.

Однажды, когда юноша вошел в кабинет своего начальника и с поклоном положил на курси^[19] доклад о состоянии земледелия и искусственного орошения в провинции Мосул, Али ибн Идрис аль-Хишам произнес необычайно серьезным тоном:

– Мне нужно поговорить с тобой.

Алим удивился, но не подал виду. Он сразу почувствовал, что речь пойдет не о служебных делах, однако Али начал с того, что сказал:

– С недавних пор мне кажется, что ты не слишком быстро продвигаешься по службе. Я намерен сделать тебя вторым заместителем начальника канцелярии и увеличить твое жалованье.

Юноша низко поклонился. Он тотчас понял, что тут кроется какой-то подвох. Ему не хотелось «прыгать через голову» более опытных и старших по возрасту сослуживцев, многие из которых долгие годы терпеливо ожидали повышения.

– Благодарю за оказанное доверие. Мой долг – служить халифу и государству, – ответил Алим и на всякий случай добавил: – Я доволен своим положением. Мне некуда торопиться, я еще слишком молод.

– Но умен. И обладаешь завидным рвением. Знаю, если бы не внезапная смерть Хасана, со временем ты бы занял пост своего отца. – Али откинулся на спинку кресла, более напоминающего трон, нежели рабочее сиденье, и оценивающе прищурил глаза. – Я всегда уважал Хасана и намерен восстановить справедливость. Тебе, наверное, известно, что у меня шесть дочерей и только один сын, которому едва исполнился год. Он еще долго не сможет наследовать мне, потому я решил подыскать другого преемника. Им может стать… муж моей старшей дочери. Она как раз на выданье… Что ты об этом скажешь?