Скандальная любовь - Джойс Бренда

Герцог шумно дышал и никак не мог успокоиться. То, что он видел сегодня, приобрело какой-то нереальный облик. Николь представлялась ему облаченным в женское платье демоном, вырвавшимся на бешеном коне из преисподней. В ушах у него до сих пор звучал ее беспечный, необузданный смех. Он вспомнил, как они бок о бок мчались вдвоем, и легкий озноб прошел волной по телу.

Да, он должен признать, что в этой варварской скачке она была великолепна. Она столь же великолепна и в постели, подумал он, и ему так ее захотелось, что он был готов хоть сейчас затащить ее в лес.

Он еще несколько раз глубоко вздохнул, чтобы остудить разгоряченную голову, но так и не успокоившись, огляделся. Но, к его немалому удивлению, ее нигде не было. Он покрутился на месте, затем подъехал к женщинам в самый хвост группы.

— Где леди Шелтон? — спросил герцог.

Все стали оглядываться в недоумении.

— Мы не знаем, ваше сиятельство, — сказала графиня Арондейль, — совсем недавно она была сзади.

Удивляясь, что могло случиться, Хэдриан поскакал на поиски. Через пять минут он нашел ее в пустынном лесу в миле от группы. Не торопясь, она вела за повод прихрамывающего жеребца. Он подъехал. Им обоим вдруг стало нестерпимо жарко, как будто накалился воздух.

— Что случилось? — довольно грубо спросил он.

— Камень попал ему в ногу.

Герцог тут же слез с коня и передал поводья Николь, при этом пальцы их рук соприкоснулись. Он про себя выругался, присел возле коня и внимательно осмотрел ногу.

— Не очень опасно, но его надо вести. — Он посмотрел на нее снизу вверх. Она стояла раскрасневшаяся от ветра и солнца. Ее глаза блестели.

— Я сам поведу коня, — сказал он, отбирая у нее поводья.

— Вам не нужно этого делать, — ответила она и пошла по тропинке.

Герцог промолчал и, обогнав ее, пошел впереди крупным шагом, словно она нуждалась в проводнике.

Лес был тих, лишь легкий ветерок, нарушая тишину, пробегал по листве. Они шли молча.

Хэдриан, довольно опытный в этих вопросах, чувствовал, что их обоих подавляло тяжелое сексуальное напряжение. Почему он так желал эту женщину? Возможно, потому, что она не может ему принадлежать? Или потому, что она, с одной стороны, такая гордая и сильная, а с другой — такая беззащитная? Он очень хотел найти ответ на эти вопросы.

Он весь взмок. Ему хотелось сорвать с себя накидку, но этим он покажет, что не контролирует свои чувства. Если он не может взять себя в руки, то чем он лучше своего отца? Нельзя поддаваться искушению, вызываемому ею в течение последних недель. Борясь с собой, он прислушался к звукам ее шагов, неглубокому легкому дыханию. Николь прервала молчание:

— Почему вы сюда вернулись?

Не поворачивая головы, он резко остановился.

— Мне показалось, что после вашего поведения сегодня утром вы вполне могли сотворить еще что-нибудь столь же безрассудное и опрометчивое.

Николь остановилась рядом. Он смотрел на нее.

— Глупо, но я думал, что с вами, возможно, случилось несчастье.

— Вы вернулись, чтобы спасти меня? — улыбнувшись, спросила Николь.

— Очевидно, у меня появилась новая привычка — спасать.

— Я не возражаю против нее.

— Но недавно вы были против.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Нет, это не так. Я притворялась.

Они молча смотрели друг на друга. Напряжение достигло предела, и в любой момент могло случиться все что угодно. Герцог постарался снять его хоть как-нибудь.

— Вы мчались на скачках как безумная. Скажите, вы всегда так безрассудны и опрометчивы? Я начинаю думать, что да.

Она вздернула подбородок, расстегнув жакет. Ее тяжелая, соблазнительная грудь поднималась и опускалась. Герцог вспомнил, что она не носит корсета.

— Нет, я не мчалась как сумасшедшая. Просто я отлично могу ездить, а настоящей возможности показать это у меня не было.

— Не было настоящей возможности? Да вы пользуетесь малейшей возможностью! Однажды вы непременно убьете себя.

— А вам будет не все равно? — как можно мягче спросила Николь.

Он не мог да и не стал отвечать.

— Недалеко от тропы есть ручей, — сказал он, — вы, должно быть, испытываете жажду, да и коней не помешает напоить.

Ручей и впрямь был рядом. Остывшие кони с удовольствием пили чистую воду. Герцог отошел в сторону, а Николь наклонилась к ручью и стала черпать воду ладошкой и жадно пить.

Он наблюдал за ней и лишний раз убеждался, что она совершенно не похожа ни на одну из женщин, всю жизнь окружавших его. Она пила, совсем не заботясь о том, что намочила блузку, и это выглядело очень естественно. Напившись, она плеснула себе в лицо и подставила его под лучи солнца, местами пробивавшегося сквозь листья. Герцог неотрывно смотрел на нее, не в силах прекратить ее желать. Почувствовав его тяжелый взгляд, она замерла обеспокоенная. Он уже знал, что сегодня, сейчас его не отвергнут.