Цветок Запада - Беверли Джо

Было похоже, что Тайрон хотел, чтобы священника немедленно прикончили.

Ренальд не имел ни малейшего понятия, что случилось на брачном ложе, но ему показалось, что будет нелегко расправиться с отцом Фульфганом.

— Я его вышвырну завтра же. Последовало затянувшееся молчание.

— Он здесь останется столько, сколько этого пожелает Имоджин.

Рональду было трудно соображать из-за выпитого вина, но он понимал, что Таю необходима его помощь. Теперь он пожалел, что так сильно напился.

— Ч-что с-случилось? — спросил он друга. Голос Тая был почти спокойным:

— Ничего особенного. Спи, Ренальд. Может, я и не все могу сделать, но если возникнет необходимость, то я смогу отразить нападение.

Ренальд услышал, как зашуршала занавеска, после того как Тайрон вышел из комнаты.

Черт побери, не стоило мне так напиваться, подумал де Лисл, но уже не смог бороться со сном.

Имоджин не понимала, что с ней произошло. Спала ли она? Или упала в обморок? Тогда комната была багряной в лучах заходящего солнца, а сейчас ее посеребрил свет луны. Это была комната ее отца, где она всегда чувствовала себя в безопасности. Здесь она играла ребенком и, когда подросла, приходила к отцу, чтобы тот отвечал на сотни ее вопросов.

Теперь комната не казалась ей безопасной. Там пахло по-иному, и ей вспоминались неприятные вещи. Насилие. Смерть. Трупы…

Она стала вспоминать.

Ублюдок Фицроджер теперь ее муж.

Девушку передернуло, когда она вспомнила все, что случилось, — и испытанное ею удовольствие, и острую боль.

Удовольствие? Да, она помнила ощущение его и лицо мужа, когда между ними все было хорошо. Наконец-то он снял свою маску, и она увидела человека, у которого была душа. Это было такое мимолетное, прекрасное мгновение.

Потом она начала с ним бороться и кричать. Он ей вдруг представился в образе порочного монстра Ворбрика. И он оставил ее.

Что же она наделала?

Она может обвинять в случившемся Фицроджера и говорить, что следовало бы подождать, пока она к нему привыкнет, но он был с ней нежным. Имоджин вспоминала, как она сама молила его, чтобы он сильнее ее ласкал. Но это все было до начала боли.

С чем она боролась — с болью или удовольствием? Боль была сильнее, чем она ожидала, но ее испугало головокружительное ощущение непомерного удовольствия. Это ощущение ужасно перепугало ее.

Отец Фульфган был прав. Половое влечение прямиком ведет в ад.

Почему-то Тай считал, что удовольствие, полученное во время плотских утех, не было страшным грехом, но он не был в Святой Земле, и его не распинали на кресте за веру. Он не постился почти весь год и не истязал себя плетью с металлическими наконечниками на ремнях.

И оказалось, что он ошибался, потому что ужас и боль, вставшие преградой между ними, наверно, и есть наказание за их похоть. Если бы он просто вошел в нее, так было бы лучше.

Имоджин знала, что на ее стороне добродетель, но она также понимала, что не правильно обошлась с мужем. Что мог подумать Фицроджер, когда она, лежа под ним, принялась вопить и сопротивляться? Ведь он старался сделать все как можно лучше.

Девушка желала, чтобы кто-то был рядом с ней, чтобы что-то посоветовал ей или в какой-то мере поддержал ее.

— Отец, отец, — стонала она, — почему ты умер? Ты.., ты не подумал обо мне! Мне нужно с тобой посоветоваться!

Она представила, как ее отец говорит ей:

— Имоджин, дорогая, тебе следует как можно скорее подрасти.

Девушка выпрямилась. Она, казалось, слышала голос отца здесь, в этой комнате, где они чудесно проводили время вместе.

— Ты оказалась в гуще зла, от которого я старался тебя оградить. Но ты выбрала свой путь — правильный путь, — и тебе придется пройти по нему до конца.

Может, она сходит с ума? Имоджин закрыла глаза и сформулировала следующий вопрос:

— Отец, как ты относишься к Фицроджеру?

— Я бы не выбрал для тебя такого мужа, дитя мое. Должен признаться, что я, как каждый отец, не желал бы для тебя такого молодого сильного жеребца. Но он станет хорошо служить тебе, если ты ему это позволишь. И помни, что ты тоже должна верно служить ему.

— На брачном ложе?

— Не только. Дочь моя, меньше всего именно в этом качестве. Ни один человек, даже очень сильный, не сможет выстоять один. Позаботься о своем муже.

Позаботиться о Фицроджере? Но она нужна ему только в качестве жены и матери его детей. Он еще намекал, что она сможет вести хозяйство в Кливе…