Искушение искушенных - Бенцони Жюльетта

Через несколько месяцев леди Сеймур скончалась в своем доме в Челси, и Мария, ошеломленная этой неожиданной смертью, приготовилась терпеливо ждать. В ушах у нее еще звучали страстные признания Елизаветы в любви к Томасу… Неужели победу одержит эта неистовая девчонка? Неужели ей, Марии, снова придется увидеть, как человек, которого она так горячо любила, ведет к алтарю другую женщину? До нее уже доходили слухи, будто адмирал Сеймур намеревается «немедленно жениться на принцессе Елизавете», для которой он якобы уже приготовил подобающий дом…

Разумеется, этим слухам можно было не верить, но за ними последовали другие – куда более коварные, куда более опасные… Кругом шептались, что Екатерине Сеймур совсем не обязательно было умирать в тридцать шесть лет – однако, прогнав из своего дворца Елизавету, она подписала себе смертный приговор. Поговаривали также, что принцесса и адмирал были в сговоре, что девушка пожелала избавиться от Екатерины, а Томас успешно исполнил ее приказ.

Эдуард Сеймур пришел в большое волнение, узнав обо всем этом. На кону стояли его честолюбивые планы и его репутация – а лорд-протектор очень дорожил своим добрым именем. Он знал, что, если Томас женится на Елизавете, шепот перейдет в крик, и не хотел слышать подобных криков. Елизавету пригласили на заседание Государственного Совета, где во главе стола восседал юный король. И здесь ей ясно дали понять, что она погубит свое будущее, если попытается осуществить столь безумный проект.

Между тем Елизавета часто размышляла о своем будущем. Ее брат Эдуард всегда был слабым и болезненным; она не сомневалась, что жить ему оставалось недолго. Мария, старая дева, вероятно, тоже не засидится на троне – особенно если начнет подталкивать Англию к возвращению в лоно католической церкви. И тогда престол перейдет к ней, к Елизавете! Она жаждала трона всеми фибрами души – гораздо больше, чем Томаса. Ей пришлось уступить…

Когда Мария узнала, что брак не состоится и слухи о нем оказались пустой болтовней, она испытала глубокое облегчение. Кошмар наконец закончился, она почувствовала, что жизнь возвращается к ней, и впервые начала тяготиться своим затворничеством. Тут юный Эдуард весьма кстати пригласил старшую сестру перебраться к нему в Сент-Джеймский дворец. Мария ответила согласием.

И едва лишь она появилась в своих новых апартаментах, как ей доложили о первом посетителе. Это был Томас Сеймур! Ошеломленная принцесса застыла на месте: она не ожидала, что он ринется к ней сразу же по ее приезде.

– Пригласите монсеньора адмирала войти! – произнесла она, чувствуя, что краска заливает ее лицо.

Он вошел с улыбкой на устах, уверенный в себе и еще более обольстительный, чем когда-либо, изящно опустился на колено перед Марией и поцеловал ей руку.

– Я не мог отказать себе в счастье приветствовать мою принцессу! Вот уже несколько месяцев, как я не имел никаких вестей о вас…

– Вы легко могли бы удостовериться, милорд, что я пребываю в добром здравии. Хартфорд находится не на краю земли!

Смущенному и в то же время скорбному выражению лица Томаса мог бы позавидовать даже гениальный актер, и Мария растрогалась.

– Разве вашему высочеству не известно, сколь ревнива была моя покойная супруга? Кроме того, меня донимала своей любовью ваша сестра…

– Ваша супруга! – с горечью промолвила Мария. – Вы ведь, кажется, сами ее выбрали!

– Мог ли я поступить иначе? Когда-то я дал обещание жениться на ней. Я и помыслить не мог, что она напомнит мне об этом после смерти вашего прославленного отца, но она напомнила и…

Мария жестом приказала молодому человеку замолчать. Она страстно желала бы поверить ему, однако понимала, что он лжет.

– Оставим мертвецов в покое, милорд. Нам повезло, что мы живы…

– И мы должны воспользоваться этим! Я хотел бы стать тем человеком, который научит вас ценить жизнь, который…

И вновь она остановила его.

– Позже, милорд, позже…

Однако ей было уже не под силу бороться с обаянием Томаса. Мария чувствовала, что готова ступить на опасный и, возможно, ложный путь, сознавая, что повернуть вспять уже не сможет. В этом мрачном Сент-Джеймском дворце, где со времен Эдуарда Исповедника царил самый суровый пуританизм, Томас воплощал собой молодость, любовь, жизнь…

К несчастью, честолюбие Томаса не имело границ. Уверившись в том, что любим Марией, он решился на следующий шаг – предпринял попытку вытеснить старшего брата из сердца короля. Это было нетрудно: маленький Эдуард всегда тянулся к нему, а Сомерсета откровенно побаивался.