Объятия дьявола - Коултер Кэтрин

Граф провел ее мимо полуголых, дружески перекликающихся рыбаков, занятых починкой сетей, к старому ландо, запряженному понурой пегой кобылой, такой же древней, как сам экипаж.

— Это ваше, милорд? — снисходительно процедила девушка, проведя ладонью по потрескавшейся коже сидений.

— Тебе не к лицу высокомерие, Кассандра. Уверяю, что колеса не отвалятся.

Пока ландо неспешно катилось к виа Грамчи, Энтони пояснил:

— Эту улицу лучше избегать, особенно если не имеешь при себе двоих-троих дюжих телохранителей. Она так же печально знаменита своими головорезами и грабителями, как лондонские припортовые закоулки.

Они свернули на виа Сан-Лоренцо, и Касси затаила дыхание при виде опасно узкой, вымощенной камнями улочки, по обе стороны которой поднимались высокие дома и огромные особняки, казавшиеся, по мнению девушки, здесь совершенно неуместными.

Дряхлая кляча медленно перебирала копытами. Они старались объезжать улочки, ширина которых едва позволяла троим пешеходам идти плечом к плечу. Когда они оказались на виа Бальби, граф сказал:

— Тут творил знаменитый архитектор Бортоломео Бьянко. Здешние дворцы знамениты по всей Европе, особенно Палаццо Реале. Семейство Бальби владеет им вместе с остальными домами еще с прошлого века.

Он хотел еще что-то добавить, но заметил, что Касси, увлеченная необычным зрелищем, не обращает на него внимания, и, улыбнувшись, откинулся на сиденье, довольствуясь видом взволнованной девушки.

К тому времени, когда ландо наконец оказалось на очередной узенькой улочке, ведущей к западным воротам города, довольно сильно похолодало. Дорога резко свернула на север и быстро превратилась в едва заметную тропинку, так обезображенную колесами, что экипаж раскачивало и шатало, как корабль в шторм. Касси любовалась яркими полевыми цветами, росшими вперемешку с кустами по обочине. Девушка глубоко дышала, наслаждаясь чудесным благоуханием.

— Природа так разнообразна, — прошептала она, вытягивая шею, чтобы увидеть, что скрывается за поворотом.

— Я рад, что ты довольна, дорогая.

— Я не говорила, будто довольна, просто заметила, что природа здесь разнообразна, милорд. Впрочем, как и в Англии.

— Мне доставляет большую радость видеть, как ты взрослеешь.

— Если взрослеть означает достичь ваших преклонных лет, милорд, — сказала она, зло сверкнув глазами, — серьезно сомневаюсь, что вы доживете до этого!

Граф насмешливо скривил губы.

— Не сомневайся, любимая, когда мне исполнится восемьдесят лет, мы по-прежнему будем вместе. Мой род славится долгожителями, как, впрочем, и плодовитостью. Мой дед зачал дитя в семьдесят лет. Тебе не о чем будет жалеть.

Он дотронулся до ее щеки. Касси отпрянула, но в тот же миг оказалась прижатой к его груди при очередном толчке.

— Правда, — задумчиво продолжал граф, пока девушка подыскивала достойный ответ, — ты можешь сократить отведенные мне годы, научившись метко стрелять.

— Поверьте, милорд, это единственная область, в которой я хотела бы совершенствоваться, — бросила Касси и гордо задрала нос, заметив на лице графа лукавую мальчишескую улыбку.

Она всегда сравнивала сельскую местность в Англии с безупречно застланной постелью — аккуратные зеленые поля были окружены подстриженными живыми изгородями. Здесь же все буйно цвело и зеленело на свободе, без вмешательства человеческих рук. Она увидела столько деревьев и цветов, названий которых не знала! Будь ее спутником кто-то другой, Касси засыпала бы его вопросами.

Они поднялись высоко на холмы, когда кобыла наконец остановилась перед воротами из кованого железа. Над аркой красовалось название — “Вилла Парезе”. Внезапно рядом возник загорелый черноволосый парнишка и, окинув прибывших быстрым, но внимательным взглядом, стащил с головы кожаную шляпу и низко поклонился.

— Buon giorno ^[12], Сорделло, — приветствовал граф. — Ты вырос. Стал почти мужчиной.

— Si, синьор, — сказал мальчик, широко улыбаясь. — Добро пожаловать домой. — И, снова поклонившись, добавил:

— Добро пожаловать, синьора.

— Сорделло — сын старшего садовника. Смышленый малый и мечтает о море. Через год-другой мы поручим его заботам синьора Доннетти, который сделает из него юнгу. И такой вежливый! Приветствовал мою жену со всем возможным почтением.

— Чтобы у вас язык отсох, — процедила Касси сквозь зубы.

— Ах, дорогая, подумай, ведь мой язык доставляет тебе столько наслаждения.