Тайна леди - Беверли Джо

Он обеспечит безопасность Петры.

Петра впитывала его тепло и вдыхала его запах, к которому теперь примешивался запах моря и дегтя. Она знала, что не может позволить себе эту близость, но было так трудно отказаться от нее. Его рубашка была расстегнута, а закатанные рукава открывали мускулистые руки. Только бриджи покрывали нижнюю часть его тела, и она сожалела, что ее юбки добавляют там лишние слои ткани.

Это могло быть только сейчас, потому что скоро она собиралась покинуть его.

Это будет самый трудный поступок в ее жизни. В мгновение ока ее сердце попало в капкан. Попытки матери объяснить свою связь казались бессмысленными, но теперь Петра ее поняла.

Даже сейчас просто лежать вот так было опасно.

Он гладил ее по спине, без сомнения, так же неосознанно, как гладил Кокетку, но жар начал пробегать по ее коже и ниже, где ее бедра лежали открытые на его ноге. Она пульсировала от такого же голода, какой бывает при пустом желудке, и, возможно, так было с самого Монтрё. Ее тело помнило и желало завершить то, что было тогда прервано.

Нет, нет, нет. Это было бы настоящим несчастьем.

Но она не могла от него оторваться. Не могла попросить его прекратить это нежное, мучительное поглаживание ее плеча.

Внезапный резкий крен корабля заставил его напрячь руку и толкнул ее на его бедро.

– Мы идем полным ходом, – сказал он. Слишком далеко, слишком быстро.

– Сколько нам плыть? – спросила Петра.

– Возможно, к двум часам ночи мы прибудем на место.

– И сразу же сможем отправиться в дом вашего друга?

– Дорога есть всегда, и светит луна.

– Кто этот друг? – спросила Петра, накрыв ладонью его обнаженную руку, чтобы почувствовать его крепкие мускулы и тонкие упругие волоски.

– Капитан Роуз с «Черного лебедя». Что-то вроде контрабандиста.

Она приподнялась, чтобы посмотреть на него в сгущавшихся сумерках.

– Вот мы и добрались до правды. Вы тоже контрабандист. Ваше богатство основано на бренди и кружевах.

Он улыбнулся:

– Я – нет. Я уважаемый парень.

Она недоверчиво хмыкнула, и он сделал обиженное лицо.

– Я просто надеюсь, что капитан Роуз у себя дома в Стаутинге.

– А если нет?

– Я могу распоряжаться в его доме, как в своем собственном. Мы в некотором роде родственники. – Робин привлек ее к себе. – Оказавшись там, мы будем в безопасности.

– Надеюсь на это.

– Забудьте об ужасном Варци. – Петра почувствовала его дыхание в своих волосах. – Не знаю, стоит ли представлять вас Роузу. Он нравится женщинам, хотя вид у него довольно мрачный.

– Он богат? – спросила Петра.

– Вы корыстны?

– Леди без гроша в кармане должна думать о таких вещах, – пробормотала Петра.

– Он богат, – ответил Робин. – Это все контрабанда.

– Богаче вас?

– Увы, да.

– Тогда, возможно, я попытаюсь очаровать его.

– Тогда, возможно, я буду ревновать, – пробормотал Робин.

– Только не вы, – поддразнила его Петра.

Он поднял ее голову, так что ей пришлось посмотреть ему в глаза.

– Почему не я?

– Потому что у вас слишком много кур, и вы не знаете, что с ними делать, Кок-Робин.^[10]

– Петух? – Его глаза зажглись смехом. – Вы похожи на вашу матушку?

– А что? – испуганно спросила Петра.

– Потому что если да, то я прекрасно понимаю Ребуса. – Его губы встретились с ее губами, но лишь в дразнящем легком прикосновении. Но тут наружу выскочил ее язык, чтобы поиграть. Покалывание в теле превратилось в жар, груди напряглись. Она была влажная и жаждущая между бедер, но не могла зайти так далеко.

Они играли, поединок языков и горячих дыханий, а потом слились в неизбежном поцелуе. Петра погрузилась в него с отчаянным облегчением, как голодный набрасывается на отравленный хлеб, не думая ни о чем, пока ест. Корабль качался на волнах, добавляя смятения в бурное слияние ртов и не только ртов.

На палубе переговаривались матросы. Они могут услышать. Возможно, поэтому и она, и Робин вели себя очень тихо. Этот напряженный контроль сводил Петру с ума без надежды на сопротивление. Она стянула с него расстегнутую рубашку, чтобы исследовать его тело, такое стройное, такое сильное, такое идеально энергичное. Обняла ногой его ноги, желая, нуждаясь в нем.

Он схватил ее покрытую чулком лодыжку, потом обнаженное выше чулка бедро, раздвигая ее еще больше, чтобы он мог скользнуть пальцами на внутреннюю сторону и вверх.

– Нет! – выдохнула она.