Невеста поневоле - Картленд Барбара

С неимоверным усилием ей удалось сдержать свои чувства, она даже ответила маркграфу, хотя не слышала ни слова из того, что он сказал. Камилла села в карету, и процессия тронулась. Придворные и слуги провожали их прощальными возгласами. Под скрип колес, цоканье лошадиных копыт и звон упряжи Камилла печально думала о том, что у нее начинается новая жизнь, из которой не будет возврата к прошлому.

Они ехали довольно быстро. Маркграф то без умолку говорил о том, как он восхищается Британией, то бесконечно длинно и скучно рассказывал о планах по переустройству своего княжества.

Он монотонно бубнил всю дорогу, и Камилла заметила, что баронессу, сидевшую напротив, стало клонить ко сну. Адъютант маркграфа тоже давно задремал, тем более что он наверняка слышал все это не первый раз.

Камилла перестала слушать и предалась воспоминаниям о тех волшебных минутах в саду, когда Хьюго признался ей в любви, и она поняла, как сильно сама его любит. Она жалела, что его щепетильность помешала ему обнять ее. Больше всего на свете ей хотелось почувствовать на губах его поцелуй. «Что, если он так никогда и не поцелует меня, — думала она. — Тогда мне суждено сожалеть об этом несбывшемся поцелуе всю оставшуюся жизнь».

Они ехали без остановок. В карете стояла жара и духота, и маркграф приказал адъютанту открыть окна. Но это не принесло облегчения. Дышать становилось все труднее. Наконец, когда Камилла была уже близка к обмороку, маркграф проговорил:

— Мы пересекаем границу. Мисс Ламбурн, приготовьтесь познакомиться с премьер-министром Мельденштейна.

Они остановились, и Камилла вышла из кареты.

Ей показалось, что она уже давно знает Людовика фон Хелма. Он в точности соответствовал описаниям отца. Вместе с ним встречать невесту принца прибыла огромная толпа придворных. Камилла внимательно выслушала длинное приветствие премьера. К счастью, он произнес его на английском. Затем ей представили весь кабинет министров.

«По виду они ничем не отличаются от политиков любой другой страны, — подумала она, — разве что чуть выше ростом, чем англичане».

Ей подарили роскошный букет, а затем провели через толпу ликующих жителей в красивое здание, где должен был состояться торжественный обед.

В отведенной дамам комнате отдыха баронесса бросилась к ней с изъявлениями благодарности:

— О, мисс Ламбурн, капитан Чеверли сказал мне, что маркграф ни словом не обмолвится о моем пренебрежении своими обязанностями. Как я могу отблагодарить вас? Клянусь, что сделаю для вас все, что прикажете.

— Рада, что вам не о чем больше волноваться, ответила Камилла. — Мне было бы горько сознавать, что моя первая подруга попала в немилость по моей вине в самом начале жизни в Мельденштейне.

— Вы считаете меня своей первой подругой? Баронессу явно тронули слова Камиллы.

— Конечно. Позвольте мне поблагодарить вас за доброту. И в будущем, когда мне понадобится поддержка или помощь, я буду полагаться на вас.

Камилла чмокнула баронессу в щеку, чем растрогала старую леди до слез. В этот момент к ним присоединились другие прибывшие дамы. Комната наполнилась шуршащими шелками и атласами, жалобами на духоту и ароматом духов.

Они напоминали стайку щебечущих птиц. Камилла нашла глазами Анастасию и с облегчением обнаружила, что та занималась только собой и своим отражением в зеркале.

— Пойдемте вниз, — шепнула Камилла баронессе. Она боялась, что при второй встрече мстительная русская леди выставит ее в невыгодном свете.

— Да-да, — согласилась баронесса и, повысив голос, сказала:

— Милые дамы, прошу не задерживаться. Мисс Ламбурн желает незамедлительно приступить к трапезе. Меня предупредили, что из-за нашего опоздания время обеда будет сокращено.

Камилле показалось, что кто-то спросил, по чьей вине они опоздали, но ей было все равно. Она выбежала и устремилась вниз с надеждой увидеть Хьюго.

Как она и ожидала, он стоял в гостиной вместе с другими мужчинами и потягивал из бокала вино. По мнению Камиллы, он выглядел чрезвычайно элегантно и благородно. Она знала, что Хьюго выделялся бы в любом обществе. Сейчас он казался прибывшим из другого мира, и этим миром была Англия.

Наконец они прошли в огромный банкетный зал и сели за накрытый стол. Камилла тоже сделала несколько глотков из хрустального фужера, стоявшего перед ней. Премьер-министр просматривал какие-то заметки, и девушка поняла, что он снова собирается держать речь, а взглянув на других министров, догадалась, что не он один.