Агнесса. Том 2 - Бекитт Лора

— Можно мне поговорить с Агнес? — спросил Джек. В этот момент он представился Орвилу волком в овечьей шкуре. Только бы Агнесса смогла это понять!

— Да. Как она пожелает.

Как вести себя?. Что ж, если нужно, он сможет защитить Агнессу от этого человека в том случае, если Джек не отстанет от нее даже тогда, когда она его отвергнет решительно и навсегда.

— Она моя, Орвил, — внезапно произнес Джек так просто, как сказал бы, что трава имеет зеленый цвет, и Орвил испытал нестерпимое желание ударить Джека по его наглому лицу.

— Нет, она не твоя! Ты недостоин Агнессы. Она порядочная, чистая женщина, а ты… Не забывай, на твоих руках кровь.

При этих словах лицо Джека сильно изменилось, в его душе всколыхнулись не совсем понятные Орвилу чувства.

— Да, кровь. Моя и еще тех, кто хотел убить тебя, твоего ребенка и Агнессу. Кстати, их кровь есть и на твоих руках. Если бы ты знал, что со мной было, ты бы понял: тот, первый долг я давно уже заплатил! Я получил сполна, Орвил, можешь не сомневаться.

— Не уверен. И на твоем месте я не просил бы о жалости.

— Мне не надо жалости! Я большего хочу! Человек не может всю жизнь расплачиваться за один-единственный грех, не может!

— Пусть так. Насколько я понимаю, ты хочешь получить ответ Агнессы? Думаю, ты его получишь. Мне только хотелось бы узнать, что ты станешь делать в том случае, если все решится не в твою пользу? Если она скажет тебе «нет»? Станешь домогаться ее? Или все-таки уйдешь?

Величайшая растерянность отразилась в этот момент в глазах Джека, и Орвил понял: все предыдущее было лишь маской, а сейчас она вдруг слетела. На самом деле противник его ни в чем не уверен: скорее всего, он с самого начала знал, что проиграет, и не надеялся ни на что!

— Уйду, Орвил. Я не стану навязываться и, как ты выражаешься, портить ей жизнь. Не бойся.

Последняя фраза немного задела Орвила, но тем не менее он ответил спокойно:

— Ладно. Пусть Бог нас рассудит.

— Я пойду к себе, — вяло произнес Джек, взявшись за раненую руку. — Пусть Агнес спустится потом, если захочет. Пошли кого-нибудь мне сказать…

— Да, — ответил Орвил, — я обещаю.

Когда он вернулся в комнату, Агнесса уже встала и оделась. Она причесывалась перед зеркалом, медленно водя щеткой по распущенным волосам. Орвил заметил синеву под ее глазами и понял, что Агнессе, как и ему, было не до сна. Но она притворялась спящей, не хотела говорить с ним — в первую минуту Орвил почувствовал себя уязвленным этим открытием, но потом подумал о том, что в данном случае человеку действительно необходимо разобраться прежде всего самому, в одиночестве. И он тут Агнессе не советчик.

Она же, услыхав, как он вошел, прервала свое занятие; глядя в зеркало широко раскрытыми глазами, сказала:

— Орвил, я не хочу оставаться здесь. Я хочу уехать домой.

— Мы уедем, — ответил Орвил, обнимая ее за плечи. Агнесса опустила голову. — Возможно, завтра. Как ты, дорогая? — спросил он. — Ты выдержала такую скачку и вообще… столько всего…

— Я даже не помню, как доехала, — тусклым голосом произнесла Агнесса. — Ничего не помню. Я думала только о тебе и о Джерри.

— Спасибо, любимая.

Он повернул ее к себе, чтобы поцеловать, и со смятением в душе увидел, что по лицу Агнессы нескончаемым потоком бегут горячие слезы. Но глаза ее, как он смог заметить, были кристально чисты.

— Не плачь, не плачь, я все понимаю, — пересилив себя, произнес Орвил и, вздохнув, сказал: — Он хочет поговорить с тобой.

Агнесса кивнула. Отвернувшись, она принялась рыться в своих вещах. «А если он обнимет ее, попытается до нее дотронуться? Он ведь может сделать это даже насильно! Боже, как сказать Агнессе…» — подумал Орвил.

— Что там, Агнесса? — спросил он.

— Я ищу шпильки.

— Агнесса, пожалуйста, будь осторожнее.

— Джек не сделает мне ничего плохого! — быстро произнесла она.

Орвил рассеянно смотрел на ее сборы. Агнесса совсем не расспрашивала его о том, как и что ему пришлось пережить вчера, сколько стоило усилий защищаться, о чем они говорили с Джеком. Интересно, спросит ли его? Орвил был почти уверен в том, что Джеку удастся вызвать у Агнессы жалость (а может, и сочувствие?). Что ж, увы, у женщин совсем иная логика, а порою ее и вовсе нет. Они всегда склонны оправдывать таких «жертв судьбы». Но главное тут все-таки в ином.

— Агнесса, — сказал Орвил, когда она вновь повернулась. Он глядел ей в глаза, и она не прятала их. — Скажи только… Не знаю, уместно ли сейчас спрашивать, но я очень хочу услышать… Ты меня сильно любишь?