Возвращение магии - Клейпас Лиза

- Он - хороший человек, - сказал Маккенна, читая ее мысли с пугающей легкостью.

- Я знаю, - тихо сказала Алина. – Но если бы Ливия была твоей сестрой, Маккенна… ты бы захотел, чтобы она увлеклась им? – Вопрос был задан без всякого предубеждения, лишь с беспокойством.

Какое-то время Маккенна колебался, затем покачал головой.

- Этого я и боялась, - пробормотала Алина и взяла его под руку. – Ну что ж, поскольку ты решил воспользоваться моей каретой, мы тоже можем отправляться.

- Твой брат едет с нами? – спросил он, идя с ней вдоль аллеи.

- Нет, Уэстклифа не интересуют ярмарки. Он останется дома сегодня.

- Хорошо, - сказал Маккенна с таким явным удовлетворением, что Алина рассмеялась.

Было ясно, что Маккенна предпочел бы поехать с ней в карете один, но к ним присоединились Кайлеры, из-за которых беседа свелась к обсуждению местных сыров. Пока Алина подробно отвечала на их вопросы, ей было непросто скрывать усмешку при виде недовольства Маккенны.

К тому времени, как вся компания добралась до центра Стоуни Кросс, деревня сверкала в свете ламп и факелов. Музыка неслась над овальной деревенской площадью, запруженной радостными танцорами. Чистые ряды коттеджей с соломенными крышами были почти невидны за множеством торговых палаток. Легкие деревянные строения были все как один похожи друг на друга, с прилавком для продажи товаров и крошечной задней комнаткой, где владелец укрывался на ночь. Тут были прилавки с украшениями, столовыми приборами, игрушками, обувью, веерами, изделиями из стекла, мебелью и деликатесами. В толпе у театральной стойки раздавались взрывы смеха, здесь актеры и комедианты забавляли публику, и все бросали им под ноги монеты.

Позволив Маккенне сопровождать ее вдоль рядов, Алина с любопытством взглянула на него. – Должно быть, это воскрешает много воспоминаний.

Маккенна кивнул, взгляд его стал отчужденным. – Это было как будто целую жизнь назад.

- Да, - с грустью согласилась Алина. Насколько другими они были. Невинность тех дней, совершенная наивность, ощущение жизни и юности, которые окрашивали каждое мгновение счастьем… от воспоминаний, ею внезапно овладело жаркое нетерпение, которому, казалось, не могло быть особой причины или выхода. Чувство нарастало внутри нее, пока кровь не застучала в висках, она вдруг стала остро реагировать на каждую картинку, звук и ощущение. Идти по деревне под руку с Маккенной… это было словно дивный отголосок прошлого, все равно, что слушать прекрасную мелодию, которую она не слышала с детства.

Посмотрев в его глаза, она увидела, что он тоже запутался в чувствах. Он расслабился, улыбка его стала более непринужденной, суровые линии у глаз и рта исчезли. Они пробирались через забитый людьми отрезок Хай Стрит, где пара фокусников вызывала восторженные крики собравшихся зрителей. Приобняв Алину рукой, чтобы ее не толкнули, Маккенна продолжил прокладывать путь сквозь толпу. В возбуждении ярмарки, никто не заметил этого жеста, но Алину поразила его естественность, и реакция, которую он в ней вызвал. Казалось абсолютно правильным быть крепко прижатой к кому-то, и позволять ему вести ее, куда он пожелает, уступить терпеливому давлению его руки на ее спине.

Как только они выбрались из толпы гостей ярмарки, рука Маккенны нашла ее ладонь и положила ее обратно на изгиб его локтя. Пальцы Алины легли на твердые, бугрящиеся мускулы, а грудь задела его плечо. – Куда мы идем? – спросила она, смутно обеспокоенная тем, как томно, почти мечтательно, звучит ее голос.

Маккенна не ответил, только провел ее мимо еще нескольких прилавков, пока они не подошли, куда он хотел. Острый запах имбирных пряников тепло ударил ей в ноздри, и Алина засмеялась от восторга. – Ты вспомнил! – Девчонкой, первое, что она всегда делала на ярмарке, так это с жадностью съедала остуженный пряник – и хотя Маккенна никогда не разделял ее любви к этому лакомству, он всегда ходил с ней.

- Конечно, - сказал Маккенна, доставая из кармана монету и покупая ей толстый кусок. – До этого дня я еще никогда не видел, чтобы кто-нибудь съедал целый ломоть так, как ты.

- Не правда, - возразила Алина, нахмурившись, и вонзила зубы в большой, липкий пряник.

- Я был под впечатлением, - продолжил Маккенна. Он оттащил ее от прилавка. – От зрелища, как кто-то съедает что-то размером больше его головы меньше чем за четверть часа…

- Я никогда не была столь прожорлива, - сообщила она ему, нарочно откусывая огромный кусок.