Украденная невинность - Мартин Кэт

— О!.. То есть я хотела сказать — добрый день, леди Каролина… и лорд Сгрикланд.

Мэттью смотрел на нес, слегка прикусив нижнюю губу. Совсем не к месту Джессика вспомнила вкус его рта, и немедленно опасный жар начал распространяться по телу.

— Добрый день, мисс Фокс, — сказал он медленно.

— Я… э-э… я восхищалась садами.

— Сады великолепны, — вступила в беседу леди Каролина, разглядывая при этом простое муслиновое платье Джессики и ее волосы, свободно рассыпавшиеся по плечам. — В это время года здесь особенно чудесно.

Мэттью посмотрел за спину Джессики, как бы ожидая, что кто-то еще должен вот-вот появиться из-за угла. (Виконта Сен-Сира (тоже пригласили в Бснэмвуд, но он предпочитал проводить время на охоте. Они только раз обменялись несколькими фразами, но и тогда Адам держался предупредительно и так формально, словно ни на минуту не забывал о столкновении в доме герцога.)

Джессика тоже украдкой рассматривала пару. От нес не укрылось, как привычно, почти собственнически лежала рука леди Каролины на руке Мэттью. Жар сменился тяжестью в желудке, становившейся все более свинцовой и тошнотворной.

— Я как раз возвращалась в дом. — При этом Джессике чудом удалось улыбнуться. — Папа Реджи, наверное, тревожится из-за моего отсутствия. Желаю приятной прогулки.

— Благодарю вас, — откликнулась леди Каролина.

Мэттью промолчал, но в глазах его что-то блеснуло. Это «что-то» не поддавалось определению. Возможно, граф негодовал по поводу ее одиноких прогулок, о которых, конечно же, знал. Или предпочел бы увидеть ее одетой в соответствии с правилами, то есть более формально. Наконец, капитан мог все еще сожалеть о поцелуе на террасе.

Ей не угадать — ну и пусть. Его выбор сделан, будущее определено. Ей, Джессике Фокс, там нет места. Она проглотила комок, не удивляясь, что горло слегка саднит, и направилась в дом.

Глава 10

— Дорогая, ты выглядишь потрясающе! — Папа Реджи улыбнулся и подмигнул леди Бейнбридж. — Ведь верно, Корни?

На губах графини красовалась самодовольная улыбка. Сама она оделась маркизой Помпадур. Черные с сединой волосы прикрывал громадный, как корона, серебристо-седой парик, на его макушке к тому же красовалась модель корабля.

— Ты совершенно прав, дорогой Реджи, — подтвердила она, оглядев Джессику сверху донизу, потом, склоняя голову то к одному плечу, то к другому, принялась расхаживать вокруг нее. — Мило. Очень мило. Элегантно и в то же время изысканно. Смело, но не до наглости. Могу заранее предсказать, что о ней скажут: «Как оригинально!»

Джессика слегка улыбнулась, желая, чтобы у нее было более подходящее к случаю настроение. Но даже если сама она не чувствовала себя оригинальной, в Бенэмвуде не было никого, даже отдаленно похожего на нее… не в лучшем смысле.

Комнаты для гостей располагались на третьем этаже, бальная зала — на втором. Они втроем спустились по лестнице. Леди Бейнбридж опиралась на руку папы Реджи, одетого Генрихом V. Несмотря на то что маркиз потерял несколько фунтов веса во время болезни, его осанка оставалась величественной, белоснежная грива волос — густой, и в целом из него получился вполне правдоподобный король.

Среди собравшихся Мэттью не было. Его побывка заканчивалась, и послезавтра он возвращался в Портсмут. Ему предстояло заехать в Белмор совсем ненадолго, только за вещами. Мысль о предстоящей разлуке камнем давила на сердце Джессики, но девушка утешала себя тем, что все к лучшему. Разлука давала надежду на забвение.

Неторопливо спустившись на второй этаж, они остановились перед отделанными позолотой дверями бальной залы. Лакей в седом парике, одетый в голубую с золотом ливрею, распахнул перед ними двери, и открылось просторное помещение, убранное с непривычной пестротой, в стиле провинциальной ярмарки. Эта яркость и веселый говор так и манили к себе.

Бал был в самом разгаре. Заметив Джессику, к ней направился сам хозяин, граф Пикеринг, в костюме Юлия Цезаря. После этого ей оставалось только записывать в книжечку имена претендентов на танцы. Герцог Милтон в восхищении не отходил от нее ни на шаг, и даже Адам Аркур попросил оставить один танец для него. Именно этот танец оказался вальсом. Разрешая его, граф Пикеринг осмеливался тем самым бросить вызов условностям, так как вальс считался танцем скандальным, дерзким, недопустимым в добропорядочном обществе. Джессика знала, как его танцуют, но только понаслышке. До сих пор его не исполняли ни на одном из балов, где она бывала. Девушка сознавала, что должна отказать кавалеру в таком танце, особенно если этот кавалер — виконт Сен-Сир, но искушение было слишком велико.