Изумрудное лето - Крючкова Ольга Евгеньевна

Наконец Муравин пришёл в себя, поднялся из-за стола и попытался разнять мужчин.

– Господа! Сейчас же прекратите! Я пошлю за урядником, пусть он разберётся: кто чьё место занял! – решительно произнёс он.

Тут вмешалась Эсмеральда.

– Не надо никакого урядника… А впрочем, как сочтёте нужным. – Она приблизилась к гостю и спросила: – Генрих, ты узнаёшь меня?

– Конечно, Елена! – воскликнул гость. – Ты же моя кузина, родная сестра Лёвушки. Правда, мы с тобой давно не виделись… Но…

Эсмеральда обратилась к Вольдемару, лже-князю.

– С самого начала, сударь, я не могла понять: почему не узнаю вас? Отчего годы так беспощадны обошлись с вами? Потому, что вы – другой человек. Хотя вынуждена признать, определённое сходство с настоящим кузеном есть.

– Точно! А я-то сомневался! – воскликнул Станислав и подошёл к гостю. – Генрих Павлович, видел я вас очень давно, ещё в бытность своей юности! Но это точно вы! – он похлопал его по плечу вновь прибывшего родственника.

Лже-князь стоял посреди веранды, понимая, что избежать разборки с урядником можно лишь одним путём: БЕЖАТЬ! Причём незамедлительно. Лже-князь оттолкнул Станислава, стоявшего на его пути, и бросился прочь по направлению к воротам.

– Держи его! – возопил Муравин.

– Не уйдёт! – заверил Станислав, ещё не потерявший военной сноровки, бросился вслед за мошенником.

Его примеру последовали все мужчины. Вскоре Вольдемар, привязанный ремнями к стулу, жалостливо умолял:

– Отпустите меня, господа… Я же не причинил вам никакого вреда…

– Ну да! Если не считать того, что меня чуть не убил! – возмутился настоящий Кшидловский.

– Прости меня, Генрих… Это всё карточные долги… Я хотел поправить своё финансовое положение… И решил воспользоваться той историей, что ты рассказал мне…

– И оттого решились на убийство, – констатировал Муравин. – Я уже послал за урядником. Ему всё и расскажите.

– О, нет! Только не надо урядника… Отпустите меня… Я просто исчезну… – продолжал канючить самозванец.

– А почему бы нам, не дожидаясь урядника, не обыскать его комнату?! – Предложил Анатоль. – А вдруг там найдутся пропавшие вещи? Часы, запонки и украшения?

– Точно! Это он и есть вор! Ты украл мои золотые запонки! – возопил Всеволод. – Я голову тебе оторву, не дожидаясь урядника, если подозрения подтвердятся! – и он первым бросился в дом, буквально влетел по лестнице на второй этаж, а затем и в комнату самозванца.

Обитатели усадьбы бросились за ним, позабыв о пленнике.

Прислуга, наблюдавшая за страстями, творившимися на веранде, с нетерпением ожидала результата обыска в комнате самозванца. Горничные стояли чуть поодаль веранды и делились впечатлениями.

– А ну марш отседова! – возмутился Никанор. – У вас чаво делов нету? Токмо языками чесать!

Горничные огрызнулись для порядка и разошлись.

…Неожиданно князь, привязанный к стулу, услышал позади себя вкрадчивый голос:

– Не дёргайся… Сейчас освобожу тебя от ремней… Беги отсюдова пока цел… И никогда не возвертайся…

– Да-да! Обещаю! – с жаром заверил Вольдемар.

Ремни чудесным образом ослабли. Некто, стоявший сзади, произнёс:

– Вот тебе десять рублёв на дорожку… – и вложил в руку Вольдемара деньги. – Иди и не оглядывайся… – продолжил голос.

Вольдемар машинально пригнулся и мелкими перебежками бросился по направлению к кустам. Тем временем некто спокойно покинул веранду.

* * *

Разъярённые обитатели усадьбы со всем тщанием обыскивали комнату Вольдемара, лже-князя. Даже господин Муравин не побрезговал принять участие в этом действе.

Настоящий же Кшидловский особенно усердствовал, и каково же было его облегчение, когда он нашёл свой паспорт, украденный коварным Вольдемаром.

– Теперь у меня два паспорта… – заметил Генрих своей невесте, ибо ему после выписки из больницы пришлось восстанавливать документы, а это заняло немало времени.

– Ага! А вот и тайник! – возопил довольный собой Всеволод, обнаружив попавшие вещи в небольшом боковом ящичке туалетного столика.

– Негодяй! – поддержал его Анатоль. – Решил на всякий случай запасы сделать! А вдруг наследство достанется кому-то другому?

– Вот возьмите, сударыня, – Всеволод протянул Трушиной её часы и перстень.

– Слава богу, нашлись! – искренне обрадовалась она.

Аделаида к своему вящему удовлетворению получила назад свою драгоценную заколку. Всеволод тотчас надел золотые запонки, подарок обожаемого тестя.