Влюбленный повеса - Линдсей Джоанна

Но ничего, скоро она ляжет в постель и хорошенько выспится. Дэнни точно знала: несмотря на легкое опьянение, в присутствии остальных гостей она не допустила ни единой ошибки. Иначе Джереми сказал бы ей об этом. После выпада Эмили Баскомб он не отходил от Дэнни всю ночь. Лишь однажды он позволил Дэнни потанцевать с одним джентльменом, хотя она и пыталась отказаться. Остальных мужчин он отгонял, а этого не смог.

Но танцевать с Джеймсом Мэлори ей не понравилось. Он вселял в нее страх, хотя и пытался разговориться и даже изредка шутил. Но рассмешить Дэнни так и не смог.

Дэнни мысленно посочувствовала его жене Джорджине, с которой успела познакомиться на балу. Все близкие называли ее Джорджем. Для американки она была удивительно мила и очень красива.

Джереми помог Дэнни выйти из кареты и повел к дому, обняв за талию. Дэнни этого даже не заметила. Она все еще купалась в теплых волнах удовольствия, в ушах звучали музыка и голоса. Смутно Дэнни заметила, что поднимается по лестнице. Правильно, там она работает. Нет, с чего вдруг…

В коридоре она застыла на месте.

— Кажется, я не туда свернула…

— Ошибаешься, — возразил он, — самой тебе это платье не снять. Оно зашнуровано на спине.

Ах да! Дэнни вспомнила, как Регина объясняла, что снять платье ей поможет кто-нибудь из слуг. Но конечно, в такой час все в доме спали.

— Вы мне не поможете, приятель?

— Конечно, как только зажгу лампу, чтобы видеть, что делаю. Кстати, и тебе не помешает такая.

— Что?

— Лампа, дорогая. На всем нижнем этаже нет ни огонька, кроме как в холле.

Дэнни кивнула. Джереми повел ее в свою комнату. Она дождалась, когда он зажжет лампу, и повернулась к нему спиной. Пока Джереми ловко распутывал шнуровку, Дэнни мечтательно вздыхала и порой вздрагивала от прикосновения сильных пальцев.

— Значит, сегодня на балу тебе понравилось?

— Кажется, даже слишком, — усмехнулась она. — Особенно танцевать.

— И мне — с тобой. Она хихикнула:

— Хватит соблазнять меня, приятель. Все равно не поможет.

— Это не пустой комплимент, Дэнни. Не помню, когда еще мне случалось танцевать с таким же удовольствием, как сегодня.

Дэнни захотелось ему поверить. Слышать такие лестные слова было более чем приятно.

Оглянувшись через плечо, она искренне произнесла:

— Спасибо, что научили меня.

— Не за что. А уроки на сегодня еще не закончены.

Шнуровка была уже распущена. Джереми помогал Дэнни снять платье, а до нее не доходило, что сделать это следовало у нее в комнате, а не у него. Ей просто не удалось сосредоточиться сразу на двух — нет, на трех вещах. К тому же от каждого мимолетного прикосновения пальцев Джереми у Дэнни путались мысли.

Она старалась не оглядываться на него, чтобы не утонуть в бездонных синих глазах. А эти глаза горели страстью, обжигающим огнем, который Дэнни чувствовала на расстоянии. Или это в ней самой так быстро разгоралось пламя?

Джереми повернул ее к себе и приподнял ладонью подбородок. Томительная минута завершилась бесподобно нежным поцелуем. Всего одним. Никакого вреда. А как приятно!

Дэнни не заметила, что свободную руку он положил ей на спину и придвинул ее к себе так, что она едва дышала. И это ощущение было ни с чем не сравнимо. А нежный поцелуй оказался обманчивым. Джереми не хотел испугать ее натиском страсти, потому и действовал осторожно.

Поцелуй повторился. Постепенно его прикосновения становились все более чувственными, язык проскальзывал в рот, находил ее язык, завладевал им, посасывал, вызывая у Дэнни стоны. Ей пришлось вцепиться в плечи Джереми — ноги отказывались ее держать. Его ладони непрестанно двигались, подхватывая снизу кудри у нее на затылке, придерживая голову, сжимая упругие полушария. Внезапно он подхватил ее обеими руками снизу и приподнял над полом.

Господи, это уж слишком! Жар нарастал чересчур стремительно. А Дэнни изнемогла от борьбы с ним. Все, что делал с ней Джереми, было так чудесно, что она не понимала, почему должна отказываться от такого удовольствия.

Не прерывая поцелуя, он донес ее до постели. У Дэнни закружилась голова, но вскоре она перестала замечать, что уже не стоит, а лежит. Зато увидела ладонь Джереми на своей груди: пальцы слегка сжимали ее, дразнили затвердевшие от возбуждения соски. Дэнни никогда не обращала внимания на свою грудь, даже жалела, что она такая упругая, — будь она дряблой, сплющить ее корсетом было бы гораздо легче. Но она и не думала, что грудь может, подрагивать от прикосновений и вызывать удивительные ощущения. А поцелуи продолжались. От них перед глазами Дэнни плыл туман.