Двойной любовник - Деверо Джуд

— Мне нужно идти, а то я сегодня останусь без рыбы. — Она поставила усеянный крошками поднос на стол и, повинуясь внезапному порыву, поцеловала Алекса в лоб. — Спасибо тебе за все и за то, что ты меня выслушал. Я скажу Элеоноре, чтобы она тебя не беспокоила.

Он улыбнулся ей так, что она пристально на него посмотрела.

— А знаешь, Алекс, выглядишь ты совсем недурно. Когда мы найдем тебе невесту, то прежде всего покажем ей тебя лежащим в постели. А теперь отдыхай, — сказала она и вышла из комнаты.

Алекс откинулся на подушки и захохотал.

— Ревнуешь, Мститель? — спросил он во весь голос. — Да и как тут не ревновать. Тебе ведь таких вещей не говорили.

Он швырнул парик на пол и заснул с улыбкой на губах.

Глава 12

После прибытия в город адмирала Уэстморлэнда Мститель больше не появлялся, а горожане при виде войск англичан стали настолько послушны, что адмирал начал уже успокаиваться. Ему нравилось, что народ в городе ходил, потупив взгляды, в которых так и светилась злоба, однако посмотреть адмиралу прямо в глаза никто не осмеливался. Тогда адмирала потянуло на хвастовство. Он заявлял во всеуслышание, что для наведения в городе порядка нужен лишь железный кулак.

Тем более неожиданным для него было очередное появление Мстителя.

Ранним утром горожан разбудил звон колокола, висевшего на крыле дома Монтгомери, что означало опасность. Когда-то этот колокол использовали для оповещения о нападении индейцев, а впоследствии в этот колокол звонили при пожарах и прочих несчастьях.

Мужчины в женщины выскакивали полуодетыми из своих домов, спрашивая друг у друга:

— Что произошло? Что случилось?

И тут, один за другим, они стали замечать листовки, пришпиленные к дверям домов. Они стали читать листовки расширенными от удивления глазами. В прокламациях говорилось, что американцы обладают всеми правами человека и власти англичан скоро придет конец, что англичане не имеют права вторгаться в дома американцев без ордера на обыск, равно как и размещаться там на постои. Говорилось там также и о таможенных законах, о том, что американцы имеют право на импорт-экспорт товаров без провоза их через Англию.

— Сорвать их! — заорал адмирал Уэстморлэнд, стоя на крыльце дома Уэнтвортов в мундире, накинутом поверх длинной ночной рубашки. С отвращением взглянув на госпожу Уэнтворт, он вырвал листовку у нее из рук, скомандовав при этом:

— Марш на кухню, женщина, туда, где твое место!

Он резко развернулся, чтобы вернуться в дом, как тут зазвонил колокол на маяке, находящемся на юге полуострова. Люди остановились, чтобы посмотреть, в чем же дело. На самом верху маяка бесстрашно стоял человек, одетый во все черное.

— Да это же Мститель, — сказал кто-то шепотом, и эта фраза мгновенно облетела толпу. На глазах у всего города он пустил по ветру пачку листовок.

— Схватить его! — приказал адмирал своим полуодетым солдатам, двое из которых выскочили на улицу с намыленными щеками.

— Да соберите также всю эту гадость! — выкрикнул адмирал, скомкав в руках листовку и швырнув ее на землю. — Каждый, кто будет пойман с этой листовкой в руках, отправится на виселицу! — Адмирал вернулся в дом и поэтому не видел, как госпожа Уэнтворт подобрала с земли смятую листовку и спрятала ее под цветочный горшок.

Алекс сидел днем в гостиной дома Монтгомери с высокой пивной кружкой в руке, когда дверь отворилась и на пороге появилась Джессика с улыбкой на устах. Она швырнула на пол мешок с рыбой. Улыбка ее стала еще шире, когда она заметила Алекса.

— Вы его видели? — спросила она едва отдышавшись. — А я вот не успела. Но все говорят, что он был просто бесподобен.

— Ты имеешь в виду Мстителя, я полагаю? — спросил Алекс, продолжая смотреть в гроссбух. Он пытался понять махинации, которые Питман творил с бухгалтерской отчетностью в доме Монтгомери. — Лично я считаю, что это был дурацкий поступок. Теперь адмирал горожанам не даст житья.

— Я полностью с этим согласна, — добавила Элеонора, держа руку в печи, чтобы определить температуру. — Достанется за это нам.

— Ну а прокламации вы читали? — Лицо Джессики сразу погрустнело. — А вот на дверь нашего дома он не прикрепил свою листовку.

— Первая разумная вещь, которую я сегодня услышал, — сказал Алекс. — Ну а теперь не могла бы ты оставить меня в покое со своими историями об этом смутьяне? Мне нужно произвести кое-какие арифметические действия.