Первозданный рай - Линдсей Джоанна

При крещении сестру Джейрда нарекли Марией, но так ее никогда не называли ни домашние, ни друзья. Для всех она была Малиа, так произносили ее имя на Гавайях. Джейрд не видел свою младшую сестру восемь месяцев — с тех пор, как уехал в Бостон. Да и до этого, пожалуй, целый год он не уделял ей серьезного внимания и теперь чувствовал себя виноватым. Это было совсем не похоже на него.

С самого рождения младшей сестренки Джейрд неустанно заботился о ней, взяв на себя не только обязанности старшего брата, но и родителей. Это он учил ее ходить и правильно произносить буквы, это он гулял с ней вдоль берега и показывал диковинных рыб и птиц. Это он научил ее плавать и носиться вдоль линии прибоя на серфинге — любимое развлечение не только детей, но и взрослых островитян. Джейрд в совершенстве овладел этим искусством и с удовольствием делился им с Малиа. Какая бы срочная работа ни наваливалась на старшего брата, он находил время, чтобы навестить сестру, и всегда был в курсе всех ее дел. Малиа рассказывала ему о всех своих бедах и печалях.

Но все переменилось год назад, когда Джейрд узнал, где живет ненавистный Бэрроуз, и целиком посвятил себя мщению. Малиа ничего не знала о трагической истории своих родителей.

С тех пор как в феврале Малиа вернулась на побережье, она пребывала в мрачном настроении: обижалась и сердилась на брата, не понимая, что заставило его так отдалиться от нее. Из писем Акелы Джейрд знал, что настроение сестры день ото дня становится все хуже. Она была крайне возмущена тем, что узнала о его женитьбе от случайных людей. Только сейчас Джейрд наконец понял, что слухи о распутстве жены докатились и сюда: дальние расстояния не помеха для сплетен.

Джейрд, очнувшись от своих невеселых мыслей, поспешно вышел из спальни, осторожно притворив за собой дверь. Он направился на кухню, откуда доносились женские голоса: Малиа в отсутствие гостей предпочитала завтракать в уютной чистенькой кухне с веселой тетушкой Акелой.

Как только дверь за Джейрдом захлопнулась, Коринна вскочила. Она уже давно не спала, ожидая ухода мужа. По ее расчетам, Джейрд должен был сегодня же отправиться в Тонолулу, и она тоже не собиралась надолго задерживаться в этой глуши. У Коринны еще оставалось достаточно наличных денег, чтобы нанять лошадей и провожатых, в крайнем случае можно продать драгоценности.

Услышав из комнаты Флоренс плач Михаэля, Коринна поспешила к сыну. Но малыш уже успокоился. Флоренс, склонившись над колыбелькой, трясла погремушкой, и Коринна присела рядом.

— Проснулся?

— Он уже часа два как не спит, — ответила Флоренс, — и представьте себе, Кори, он лежал тихо-тихо и рассматривал все вокруг, а сейчас, наверное, решил, что пора покушать.

— Иди сюда, мой маленький, — проворковала Коринна, — сейчас мамочка тебя накормит…

— Кори, подождите, пока я запру дверь, — остановила ее Флоренс.

— Ах, Фло, все это пустяки. Джейрд уже уехал.

— Зато Акела осталась. Она и без того нам не верит и без труда убедит Джейрда в своей правоте. Не стоит рисковать, мисс.

— Знаешь, наверное, эта тетушка растила Джейрда с младенчества и заметила сходство между сыном и отцом. Слава Богу, хоть сам Джейрд его толком не успел рассмотреть!

— Да, сходство очень сильное, Кори, ведь мы с вами это давно заметили.

— Ах, Фло, ну что ты так разволновалась! Я надеюсь, мы сегодня же уедем отсюда обратно в Гонолулу.

— Хотела бы я знать, как вы собираетесь это устроить?

— Пока не знаю. Но я уверена, это совсем не так сложно, как кажется. В общем, не спеши распаковывать вещи.

После того как Михаэль был перепеленут, накормлен и водворен в свою колыбельку, женщины решили отправиться на кухню, чтобы подкрепиться. В коридоре они услышали громкие голоса: Джейрд спорил с какой-то молодой женщиной, а Акела пыталась их вразумить.

— Ну вот, Кори, а вы еще уверяли меня, что он уехал… Что там у них стряслось? Может, старуха опять взялась за свое…

— Пойдем выясним, в чем дело, — ответила Коринна и решительно открыла дверь на кухню.

Джейрд стоял, упершись руками в край стола, и в упор смотрел на сестру. Как выяснилось, она знала обо всем. Ей были известны все похождения его жены в мельчайших подробностях. Малиа с пылающим от гнева лицом стояла по другую сторону стола точно в такой же позе, как и брат.

— Малиа, в последний раз тебя спрашиваю: от кого ты узнала об этом?

— А тебе не все равно? Разве это не правда? А, молчишь… Теперь-то я понимаю, почему ты держал в тайне свою женитьбу! Тебе было стыдно! Ты не хотел, чтобы о ней узнали.