Без ума от любви - Эшли Дженнифер

Бет с изумлением слушала его. Она не скрывала своего прошлого ни от миссис Баррингтон, ни от Томаса, но слышать это из уст высокомерного лорда, каким был Маккензи, было нелегко.

— Боже мой, и это всем известно?

— Я поручил Керри разузнать о вас все. Ваша мать умерла, когда вам было пятнадцать. В конце концов, вы получили должность учительницы при работном доме. А когда вам исполнилось девятнадцать, в работный дом был назначен новый викарий. Томас Экерли познакомился с вами и женился на вас. Спустя год он умер от лихорадки. Миссис Баррингтон, жившая на Белгрейв-сквер, наняла вас в качестве компаньонки.

Бет хлопала ресницами, слушая, как в этих коротких фразах развертывалась драма ее жизни.

— А этот Керри, он сыщик из Скотленд-Ярда?

— Он мой камердинер.

— О да, конечно, слуга. — Она лихорадочно обмахивалась веером. — Он следит за вашей одеждой, бреет вас и расследует прошлое заурядных молодых женщин. Возможно, это вы должны были предупредить сэра Линдона относительно меня, а не наоборот.

— Мне хотелось узнать, настоящая вы или фальшивка.

Она не понимала, что он имеет в виду.

— Так вы получили ответ. Определенно, я неограненный бриллиант. Больше похожа на обычный камень, который оставался без огранки.

Йен коснулся локона, упавшего на ее лоб.

— Вы настоящая.

От этого прикосновения у Бет взволнованно застучало сердце, и ее бросило в жар. Он сидел слишком близко, и тепло чувствовалось сквозь перчатки. Как просто было бы сейчас поцеловать его.

— Ваше положение в обществе в десять раз выше моего, милорд. Выйди я за вас замуж, этот мезальянс никогда бы е забыли.

— Ваш отец был виконтом.

— О да. Я забыла моего дорогого отца.

Бет прекрасно знала, насколько реальным был титул виконта и как хорошо ее отец знал свою роль.

Лорд Йен продернул тонкую прядь между пальцами, распрямляя ее. Он выпустил ее из руки, и его глаза блеснули, когда прядь спустилась на лоб. Он протянул прядь снова и снова и смотрел на нее. Его сосредоточенность раздражала, а еще больше ее раздражала близость его тела. В то же время ее собственное грешное тело откликалось на эту близость.

— Вы совсем разгладили локон, — сказала она. — Моя горничная будет очень огорчена.

Йен снова сжал подлокотник кресла.

— А вы любили своего мужа?

Эта странная встреча с лордом Йеном очень рассмешила бы их с Томасом. Но Томаса уже несколько лет не было, и она оставалась одна.

— Всем сердцем.

— Я не стал бы ждать от вас любви. Я не могу ответить вам любовью.

Бет закрыла разгоряченное лицо веером.

— Едва ли это польстит женщине, милорд, если она услышит, что мужчина не полюбит ее. Женщине хочется верить, что он будет верен ей.

Мейтер сказал, что будет ей предан. Скомканная записка снова жгла ей руку.

— Не будет. Я не могу полюбить вас.

— Простите, что вы сказали?

Она так часто повторяла эти слова в этот вечер.

— Я не способен любить. Я не предлагаю вам любовь.

Бет думала, что же печальнее: сами слова или равнодушный тон, которым он произнес их?

— Может быть, вы просто не нашли подходящую женщину, милорд. Рано или поздно все влюбляются.

— У меня были женщины, любовницы, но я их не любил.

Лицо Бет пылало.

— В ваших словах нет смысла, милорд. Если вас не интересует мое богатство или то, люблю ли я вас, то какого черта вы хотите жениться на мне?

Йен снова потянул прядь, как будто не мог сдержаться.

— Потому что я хочу уложить вас в свою постель.

И в этот момент Бет поняла, что она не настоящая леди и никогда ею не будет. Истинная леди упала бы со стула в легком обмороке или закричала бы на весь зал. А Бет потянулась к Йену, как будто ей было приятно его прикосновение.

— В самом деле?

Он распустил ее локоны.

— Вы были женой викария, респектабельной женщиной, на таких женятся. Иначе я предложил бы любовную связь.

Бет сдержала желание потереться лицом о его перчатку.

— Я правильно вас поняла? Вы хотите уложить меня в вашу постель, но поскольку я когда-то была респектабельной замужней леди, вы ради этого должны жениться на мне.

— Да.

Она разразилась почти истерическим смехом.

— Дорогой мой лорд Йен! Не считаете ли вы, что это уже чересчур? Переспите-то вы со мной один раз, а жить нам придется вместе до конца дней.

— Я на это и надеялся.