Юная жена - Бэнкс Майя

Эвелин достаточно прочитала по губам, чтобы понять: в присутствии графа любой акт неповиновения королевскому приказу будет расценен как объявление войны королю.

Закончив рассматривать всадников клана Монтгомери, Эвелин опустилась спиной на землю, на мгновение прикрыла глаза и подставила лицо теплым лучам солнца. Потом снова открыла их и устремила взгляд в небесную синеву с мягкими белыми облачками.

Здесь она могла ненадолго укрыться от неизбежного. Здесь ее окружает покой и полная тишина, но в самых глубинах памяти всплывают воспоминания о звуках музыки. Глядя на это безбрежное синее полотно, Эвелин могла бы поклясться, что в ушах у нее звучит музыка.

— Посмотри на холм! Вон там, справа! — резко окликнул Грэма Тиг.

Грэм повернул голову в указанном направлении. Подъемный мост опускался медленно и со скрипом.

Грэм едва не упустил легкую фигурку, снова поймал ее взглядом и с удивлением обернулся к Тигу: что брат хотел ему показать?

— Там человек? — настороженно спросил Тиг. — Что он делает один на холме?

— Боишься, что она спустится и выкинет тебя из седла? — хохотнул Боуэн.

— Она? — недоверчиво спросил Тиг.

— Это девчонка, — подтвердил Боуэн и кивнул в сторону желтоватого пятнышка на холме.

Грэм снова обернулся:

— Как ты можешь разглядеть это на таком расстоянии?

Боуэн окинул братьев насмешливым взглядом и с иронией покачал головой.

— Думаете, мужчина будет скакать по траве в желтом платье?

Тиг состроил презрительную мину.

— Ну, это же Армстронги. Так что, думаю, все возможно.

Воины вокруг них расхохотались.

Подъемный мост наконец с грохотом ударился о землю. Всадников окутало облако пыли. Когда Грэм снова взглянул на холм, девушка уже скрылась. Как она сумела так быстро исчезнуть?

Он послал лошадь вперед, готовый к неминуемому противостоянию. Грэм предпочел бы сразиться с втрое превосходящим его противником, чем покорно лезть в самое логово Армстронгов, чтобы связать себя с ними узами родства.

Мысль об этом была ему отвратительна. Его отец перевернется в гробу. Для всех Монтгомери это будет черный день, память о котором надолго сохранится в истории клана. Если бы Грэм мог, то приказал бы уничтожить всякое упоминание о нем в письменных источниках и устных сказаниях. Но с женой так не поступишь. Даже если искушение очень велико.

Грэм въехал в ворота замка. Во внутреннем дворе его ждал Тэвис Армстронг в компании графа Данбара. Грэма не удивило присутствие королевского посла, хотя он ждал, что Александр сам явится на церемонию, раз уж она так важна для него.

Грэм приблизился и, оставаясь в седле, в упор посмотрел на вождя Армстронгов. Тэвис ответил ему таким же мрачным взглядом. Рядом с ним вдруг появились оба его сына. Правда, Грэм не знал, кто из них кто. В последний раз, когда ему попались юные Армстронги, он прогнал их после короткой потасовки на ничейной земле — узкой полосе между границами Монтгомери и Армстронгов. Эта земля принадлежала Макалпинам, но те давно уже забросили ее из-за близости владений враждующих кланов. Участок совсем небольшой, просто клочок пустоши, так что потеря была невелика, и Макалпины предпочли держаться подальше от междоусобицы.

Тэвис сжал кулаки, отчего Грэм испытал удовлетворение — небольшая, но победа. Пусть его, как послушного барана, заставили явиться во владения Армстронгов, но, черт подери, он не позволит ни одному из них запугать его.

Тэвис шагнул вперед, откашлялся и хрипло произнес:

— Добро пожаловать, лэрд Монтгомери. Приглашаем тебя и твоих братьев в дом. Ваши люди будут обеспечены всем необходимым. Для них установили палатки вдоль внешних стен. Еды и питья хватит на всех.

Несколько секунд Грэм хранил молчание, потом взглянул на братьев, подал сигнал спешиться и сам соскочил с коня.

Тэвис знаком приказал своим людям отвести лошадей в конюшни.

И вот враги, ощетинившись от неприязни, оказались лицом к лицу — воины Монтгомери и Армстронгов. Армстронги выглядели так, будто допустили в свое святилище самого дьявола. А может, так оно и было.

В истории обоих кланов такое свершилось впервые. Никогда не стояли они так близко друг к другу, не обнажая мечей и не проливая крови врага. Рука Грэма онемела от желания выхватить меч, спазм стиснул горло — так ему хотелось издать боевой клич.

— Мне это не по душе, — спокойно, но со стальной ноткой в голосе произнес Тэвис. — Видит Бог, все во мне восстает против этого безумия.

Грэм кивнул, давая понять, что понимает чувства старого лэрда, и, заговорив, высказался с такой же прямотой:

— Я не больше твоего стремлюсь к этому.

— Ты ничем не жертвуешь, — рявкнул Тэвис. — Ты-то чем недоволен? Забираешь мою дочь и ничего не даешь взамен!

Грэм приподнял бровь, изо всех сил стараясь сдержать поднимающуюся в груди волну гнева и не броситься на Тэвиса. Перед глазами возникло лицо отца, а Грэм стоял и невидящим взором смотрел на человека, отец которого виноват в его смерти.

— Думаешь, я ничего не теряю? Мне навязывают убогую жену, которая никогда не родит наследника. Я многое теряю. Теряю все!

— Она не убогая! — проревел один из сыновей Армстронга и шагнул вперед.

В тот же миг Тиг и Боуэн выхватили мечи и встали перед Грэмом, заслоняя его своими телами. Их мышцы дрожали от напряжения, и Грэм видел, каких усилий им стоит сдержаться и не зарубить Армстронгов на месте.

Положение было крайне опасным. Обе стороны жадно искали предлог, чтобы пролить кровь врага.

— Прекратить! — прорычал граф Данбар. — Король будет весьма недоволен. Ему нужен мир, и мир он получит. После заключения брака оба клана принесут друг другу клятву, подписав договор кровью. Любое его нарушение будет расцениваться как преступление против короны. Земли клятвопреступников конфискуют, их самих объявят вне закона и станут преследовать соответствующим образом.

— Броуди, уймись! — одернул Тэвис взревевшего от ненависти сына. — Эйден, спрячь меч.

Броуди бросил на Грэма такой разъяренный взгляд, что казалось, он хочет поразить пришельца на месте. Грэм ответил ему неспешной ухмылкой, словно говоря: «Только попробуй!»

— Она стоит десяти таких, как ты, — отступая на шаг, пробурчал Броуди.

Они с Тигом медленно спрятали оружие в ножны, но не убрали рук с эфесов.

Тэвис поднял руку. Лицо его вдруг показалось усталым, на лбу проявились морщины — признаки возраста. Казалось, этому человеку приходится вести войну с самим дьяволом, но Грэм не ощутил к нему никакого сочувствия, ведь отец Тэвиса убил его собственного отца, а клан потерял так много людей из-за действий Армстронгов.