Роза на алтаре - Бекитт Лора

– Да, тут очень удачно передано освещение. Это полотно словно бы имеет свой особый источник света. Ваш дядя разбирается в искусстве.

– В этом зале есть и другие картины, – сказала Софи, – хотите, покажу? – И подвела его к портрету в роскошной багетной раме.

Повернувшись, Максимилиан встретился с взглядом блестящих глаз и улыбкой своей собеседницы и только тогда понял, что пленительная дама на портрете и стоявшая перед ним Софи – одно и то же лицо.

– Я не очень люблю позировать, – промолвила молодая женщина, – а вы?

– Нисколько, – отвечал Максимилиан. – У меня вообще нет ни одного портрета. Признаться, в ранней юности я пытался позировать, но безуспешно. Художникам никогда не удавалось изобразить меня таким, каким я себя представлял. И потому я отказался от этой затеи.

– Вы считаете, они приукрашивали действительность? Или наоборот?

– Просто не могли вникнуть в суть.

– Вам нелегко угодить, – заметила Софи. Потом спросила: – Не хотите спуститься в парк? Там сейчас красиво. Иногда так приятно прогуляться в тишине!

Максимилиан согласился, они сошли вниз и направились в сторону от особняка.

Максимилиану нравились эти загородные парки с колоннадами массивных строгих деревьев, сумрачные, обширные, словно простиравшиеся в бесконечность. Он любил бродить по лабиринтам аллей и размышлять под навевающий спокойствие шелест листьев. Вид вековых деревьев порождал мысли о текучести времени и суетности бытия; находясь здесь, хотелось остановиться и прислушаться к своему внутреннему голосу, осознать свою ничтожность в объятиях Вселенной и одновременно – свою величайшую неповторимость. Как говорил друг его юности Поль де Ла Реньер: «Что бы мы ни делали, чего бы ни добились в этой жизни, каких бы ни достигли вершин и как бы нас ни величали современники, итог все равно один – все мы умрем; так стоит ли сотрясать воздух, тратить свои силы и терзать чужие сердца и души в бесполезном стремлении обуздать время? Вечность непобедима, даже самая яркая вспышка света рано или поздно исчезнет, поглощенная мраком бесконечности; так не лучше ли попросту наслаждаться медленным течением жизни, драгоценными минутами, полными созерцания окружающего и неспешных глубоких дум?»

Очнувшись от мыслей, Максимилиан посмотрел на восток. Там, в бездонных глубинах неба, загорались первые звезды, сверкающие, как это бывает весной, пронзительным, влажным блеском. Ниже тянулся темный лес, а слева, в конце аллеи, виднелся особняк, сейчас напоминающий жемчужину, покоившуюся на темно-зеленом бархате.

Софи стояла рядом с Максимилианом под сводом густых ветвей – ворсинки на меховом воротнике ее пальто чуть шевелились от взволнованного дыхания, срывавшегося с полуоткрытых губ, и в глазах, казавшихся особенно яркими на матовом лице, отражался вечерний свет. Она молчала, но Максимилиан заметил, какой пристальный, испытующий у нее взгляд, полный немого вопроса и глубокой надежды, и почувствовал, как между ними возникает едва уловимое притяжение.

– Кажется, вы не так давно потеряли мужа, – сказал он. – Приношу свои соболезнования.

Она слегка прищурилась и беспечно усмехнулась уголками губ. Потом произнесла коротко и резко:

– Он был игрок!

Максимилиан молчал. В глубине его взгляда таилось прикрываемое спокойствием раздумье.

– Мне нравятся игроки, – добавила Софи после исполненной смысла паузы, – не те, что проводят время за карточным столом, а другие – в чьих руках людские судьбы и исторические события.

– В такие игры опасно играть, – заметил Максимилиан, – бывает, это плохо кончается.

– При известной осторожности – нет.

С этими словами она взяла его под руку, и они пошли по алее, мимо окаймлявших ее темных кустов, под купами деревьев, бросавших на землю широкое черное покрывало тени.

– Где вы были в последнее время? – поинтересовался он. – Давно вас не видел.

– Ездила в Австрию. У меня есть маленькая дочь, она воспитывается у родственников мужа – я навещала ее.

– Вы, должно быть, скучаете по ней?

– Конечно. Просто пока мне не хочется терять связи с тамошним кругом. Но позднее я, разумеется, заберу ее к себе.

– Вы, кажется, имеете доступ ко двору?

– Ну, не совсем, – улыбнулась Софи. – Но благодаря дяде у меня много знакомых в дипломатических кругах. Знаете, муж подолгу оставлял меня одну, а я не хотела жить затворницей и посвящала время общению с интересными людьми.