Змеиное гнездо - Холт Виктория

Я оказалась глупа. Испытала такой подъем чувств, такую радость, ибо полагала – он сделал это ради меня, хотел собственными глазами убедиться, что у меня все хорошо. Я даже поддалась самообману, будто бы он жалеет, что познакомил меня с миссис Краун, и теперь намерен просить меня все отменить и вернуться в Эдинбург, чтобы бороться вместе и доказать мою непричастность к убийству отца.

Я оказалась наивна. Просто истосковалась по любви и заботе… мне, видимо, просто хотелось, чтобы кто-нибудь заполнил горькую пустоту, оставленную во мне изменой Джеми.

Столкнувшись с реальными фактами, я теперь корила себя. Я уезжаю… уезжаю от прежней жизни, ото всех, кого знала прежде, – кроме Лилиас.

Ниниан приехал, потому что приехала она. Однажды меня уже предали – это сделал Джеми. Поэтому нужно быть настороже, чтобы такое больше не повторилось.

На следующий день я постоянно видела Ниниана рядом и много разговаривала с ним. Я поняла, что он знает о Южной Африке не меньше моего. От меня не отходила и Зилла.

За день до отъезда в Тилбери я отправилась поутру купить кое-какие мелочи, которые могли понадобиться в дороге, и Ниниан вызвался сопровождать меня.

Зилла, оказавшаяся на улице как раз в этот момент, заявила, что присоединяется к нам.

На обратном пути к дому викария мы встретили Роже Лестранжа. Он ехал верхом на крупной серой лошади из конюшни Эллингтонов и, увидев нас, приподнял шляпу.

– Здравствуйте, мисс Грей. Насколько я понимаю, вы совершаете последние покупки. Все ли готово к отплытию?

Я познакомила всех. Интерес Ниниана к мистеру Лестранжу бросился мне в глаза. Он все время хотел узнать о Роже как можно больше.

Я заметила также, что Роже с восхищением разглядывает Зиллу, а та старается выглядеть обольстительной, как всегда в обществе привлекательных мужчин.

– Мы намерены проводить наше дорогое дитя в ее дальнее странствие, – сказала Зилла. – Мне будет так грустно.

– Вы правы, расставание – печальная вещь, – проговорил он успокаивающим тоном.

– Насколько я понимаю, вы из Южной Африки? – спросил Ниниан.

– Да, там сейчас мой дом. Я возвращаюсь туда на «Королеве Юга».

– Я знаю название этого корабля.

– Вы рады вернуться домой? – спросила Зилла. Роже с лукавинкой посмотрел на нее.

– Многое искушает меня остаться, но, увы…

– Вы отплываете послезавтра, ведь верно? Поэтому здравствуйте и прощайте. Как грустно.

– Я согласен с вами… целиком и полностью. Да… – Он пожал плечами. – Увидимся с вами на борту, мисс Грей.

– Вот он, значит, каков, этот Роже Лестранж, – сказал Ниниан, когда тот уехал.

– Он показался мне чрезвычайно интересным мужчиной, – прибавила Зилла.

Мы вернулись в дом викария, а назавтра выехали в Лондон, оттуда в Тилбери, где нас ждала «Королева Юга».

Я не успела взойти на палубу, как меня охватило чувство невосполнимой утраты. Сердце сжалось от грусти. Я не сомневалась тогда, что никакие новые впечатления не избавят от нее. Но самое главное, я навсегда прощалась с Нинианом. Я сделала этот шаг – и назад пути больше не существовало.

Ниниан и Зилла провожали нас до самого корабля. Затем, повторяла Зилла, чтобы провести со мною все оставшееся до отплытия время. Она непрестанно выражала сожаление по поводу моего отъезда, но я не могла отделаться от мысли, что она чувствует облегчение. Возможно, она считала отъезд лучшим для меня выходом и думала, что, пока я нахожусь в Англии, мне никуда не деться от постоянной угрозы раскрытия моего инкогнито. Так жить было невозможно, и я приносила жертву, чтобы исправить нетерпимое положение.

Я то и дело возвращалась к мысли, что сумею примириться с утратой всего дорогого мне и принять свой отъезд в неизвестность как должное.

Я провела немного времени наедине с Нинианом. Думаю, что обязана этим Лилиас, которая ненадолго отвлекла Зиллу. Мое настроение было приподнятым, ибо я чувствовала, что Ниниан хочет побыть со мной без свидетелей.

Он затеял серьезный разговор о моем будущем.

– Не считайте свой шаг окончательным, – увещевал он меня. – Вы вернетесь. Но я думаю, что отъезд на некоторый срок – самое разумное. Я хочу, чтобы вы пообещали мне кое-что.

– Что же это?

– Обещайте, что будете писать мне и рассказывать обо всем, даже о пустяках. Я хочу знать обо всем.

– Но зачем…?

– Прошу вас. Это может быть очень важно.

– Вы все еще видите во мне «дело»?

– Очень особенное. Прошу вас. Умоляю дайте мне обещание. Я знаю, вы сдержите его.