Филиппа - Смолл Бертрис

— А я — твоего, малышка, но пока мы будем сдерживаться. Завтра все будет по-другому. Итак, ты считаешь, что королева одобрит мою галантность? И что именно такого человека госпожа Фрайарсгейта хотела бы видеть твоим мужем?

— Сомневаюсь, что для матушки это имеет какое-то значение, поскольку тебе не быть хозяином Фрайарсгейта, — откровенно ответила девушка. — Она будет довольна, видя, что счастлива я, потому что любит меня, хотя мы и редко бываем вместе. Она тебе понравится.

— Надеюсь, ты полюбишь Брайарвуд. Тамошняя земля совсем не похожа на твою дикую Камбрию. Холмы невысоки, а луга зелены.

— Там тоже протекает Темза? — оживилась она.

— Нет, имение расположено к западу от реки, но я договорился с твоим дядюшкой, что мы поплывем туда, взяв большую барку. Ему она не пригодится, потому что он возвращается в Оттерли вместе с твоей сестрой на следующий день после нашей свадьбы. Мы доберемся до Хенли, где уже ожидают лошади, поскачем верхом до Чолси, а потом снова пересядем на барку уже до Оксфордшира, после чего верхом направимся по дороге домой. Путешествие займет около недели. Твоя Люси и Питер поедут вместе с багажной телегой. Мы встретимся с ними сначала в Чолси, а потом в Оксфорде.

— Где же мы будем ночевать? — удивилась девушка.

— По дороге есть несколько очаровательных гостиниц, и лорд Кембридж уже обо всем договорился, — успокоил ее Криспин.

— И мы поплывем по реке одни, вместе, без всяких забот, — мечтательно вздохнула она.

— Я так и думал, что тебе будет приятно. И мы вдруг так чудесно поладили, а это даст нам время побыть вдвоем.

— И только? Мы не будем любить друг друга? — поддразнила девушка.

О, мадам, — ухмыльнулся он, — мне нужно многому вас научить, и я счастлив найти в вас способную ученицу! А теперь открой эту чертову корзинку, Филиппа, ибо хотя бы один из моих аппетитов должен быть удовлетворен, иначе я за себя не отвечаю.

— Да, милорд, — послушно пролепетала она, внезапно решив, что брак с этим человеком будет не так уж скучен.

Глава 12

Настал этот день. День тридцатого апреля. Ясный и солнечный. День их свадьбы. Река в утреннем свете переливалась серебром. Сады пестрели первыми цветами. Птицы радостно пели. Филиппа поднялась с рассветом, в ночной рубашке спустилась в сад и, собрав в пригоршню росы, умылась, словно на дворе стояло летнее утро. Счастливо вздохнув, она босиком пробежала по душистым бутонам и ворвалась к себе, чтобы приготовиться к самому важному в жизни событию. К своему удивлению, она вдруг отчаянно захотела, чтобы с ней была Розамунда. Но сейчас, в конце апреля, мать занята подсчетом ягнят, клеймением отар и отправкой на европейские рынки шерстяных тканей, сотканных работницами за долгие зимние месяцы.

Криспин гоже поднялся рано и, подойдя к окну, увидел легкую фигурку, танцующую в саду среди цветов. Это была Филиппа. Он зачарованно наблюдал за ней и в этот момент внезапно осознал, что влюбляется в девочку, на которой сегодня должен жениться. Граф потрясенно улыбнулся. Похоже, он окончательно поглупел! Она так невинна… И в то же время так умудрена жизнью! Ничего не скажешь, ему еще многое предстоит о ней узнать.

В спальню Филиппы вошла Бэнон, сонно потирая глаза.

— Клянусь, мне никогда не удастся выспаться как следует за все потерянные при дворе месяцы! — пожаловалась она. — Нельзя ли разделить с тобой ванну?

Широко зевнув, она плюхнулась на кровать.

— Люси сейчас принесет завтрак, — ободрила Филиппа. — А день какой чудесный! Воздух теплый и пахнет свежестью.

— Как я рада, что возвращаюсь в Оттерли до появления чумы, — заметила Бэнон.

— Чума бывает не каждый год, — запротестовала Филиппа. Вошла Люси с тяжелым подносом, который поставила на дубовый стол посреди комнаты.

— Идите сюда и позавтракайте спокойно, — проворчала она. — А я пока прикачу чан, потому что слуги уже несут горячую воду. Накиньте шали на плечи! Нечего выставляться перед остроглазыми лондонскими парнями!

Она поспешно схватила шаль и завернула в нее Филиппу, прежде чем броситься в соседнюю комнату и вернуться с шалью для Бэнон.

Сестры с аппетитом принялись за яйца в соусе из сливок, сыра и укропа, заедая их ломтями свежей ветчины и хлеба с маслом. Люси не забыла горшочек с вишневым джемом и корку каравая с овсянкой. К каше полагались мед и сливки. Несмотря на статус придворной дамы, Филиппа не потеряла вкуса к еде, а Бэнон не отставала от сестры. Они усердно жевали, пока на столе не осталось ни крошки. Люси принесла кубки с вином, разбавленным водой, уверив, что для нервов и пищеварения это лучше, чем эль, от которого только живот пучит.