Пепел и экстаз - Харт Кэтрин

Гонец прибыл с просьбой принять двух офицеров военно-морских сил его величества. Жан ответил согласием и пригласил обоих джентльменов пожаловать к нему вечером на ужин.

— Пусть они немного поостынут, — весело проговорил он. — Они как-никак прибыли сюда с просьбами, и было бы большой глупостью, как я знаю по опыту, проявлять угодливость, согласившись принять их немедленно.

— Твоя манера вести переговоры довольно любопытна. Уверена, я многому могла бы здесь у тебя поучиться, — сказала Кэтлин, с восхищением глядя на Жана.

— Когда-нибудь я с удовольствием научу тебя всему, что знаю, cherie, — ответил он, не отрывая глаз от ее лица, которое мгновенно залилось яркой краской при этом двусмысленном ответе.

— Нам переодеться к ужину? — спросила Изабел, нарушая неловкое молчание.

Не отводя взгляда от лица Кэтлин, Жан ответил:

— Нет. Мне хотелось бы взглянуть, как они отреагируют, увидев вдруг перед собой двух очаровательных морских разбойниц. Думаю, подобное зрелище проберет этих чванливых джентльменов до мозга их британских костей, тебе не кажется?

В глазах Кэтлин вспыхнули озорные искорки.

— Может, мне по такому случаю прибегнуть к моему убедительному британскому акценту? — предложила она, вздернув носик.

— Полностью с тобой согласен, моя дорогая, — произнес со смехом Жан, подражая ее произношению.

Кэтлин с Жаном стояли на террасе в дверях, когда прибыли британские офицеры. Слуга проводил джентльменов в просторный салон. Жан отошел от Кэтлин, направившись к гостям, которые только тут заметили ее и, оторопев, застыли на месте в нарушение всякого протокола. Забыв о своих манерах и очевидно потеряв от изумления дар речи, они откровенно пожирали ее глазами.

Кэтлин стояла, гордо выпрямившись — бесстрашная пиратка Эмералд во всем ее великолепии — и про себя смеялась, видя, с какой жадностью они ее разглядывают. Взгляд их задержался на ее коротеньком зеленом жилете там, где шнуровка создавала соблазнительные тени в ложбинке между грудями, затем опустился ниже, к таким же зеленым бриджам, которые едва прикрывали ягодицы, оставляя открытыми длинные стройные ноги в высоких черных сапогах, и на мгновение застыл на висевшей сбоку обнаженной шпаге. Через какое-то время взгляд их вновь скользнул вверх, к ее блестящим черным волосам, волнами ниспадавшим до талии, огромным золотым серьгам, свисавшим вдоль загорелых щек и, наконец, к ее слегка раскосым изумрудным глазам, которые смотрели на них с откровенной дерзостью и высокомерием. Одна тонкая черная бровь надменно изогнулась в молчаливом вызове, и она насмешливо отсалютовала им, подняв свой бокал с вином.

— Гм, — Жан громко кашлянул, заставив мужчин обратить на него внимание, после чего бросил взгляд на Кэтлин и на его губах появилась улыбка. — Я понимаю, джентльмены, что у любого, увидевшего Эмералд впервые, вполне может захватить дух, но если вы наконец оправились от своего потрясения, я хотел бы представить вас.

Жан шагнул вперед и протянул руку одному из офицеров.

— Капитан Перси, рад вновь встретиться с вами, — проговорил он и перевел вопросительный взгляд на второго офицера, дородного и сурового с виду, который выглядел значительно старше капитана.

Перси поспешил исправить свою оплошность.

— Господин Лафит, позвольте представить вам адмирала Лоу, командующего военно-морскими силами его величества.

Жан усмехнулся и сухо заметил:

— В последнюю нашу встречу, насколько я помню, вы были в компании полковника, капитан, а сейчас с вами адмирал. Должен ли я рассматривать это как комплимент или угрозу? Мне хотелось бы наконец выяснить, насколько серьезно вы заинтересованы в моих услугах?

— Об этом мы и пришли поговорить с вами, Лафит, — грубо сказал адмирал. Он окинул быстрым взглядом Кэтлин и, презрительно скривив губы, добавил: — Наедине.

Выдержав паузу, Жан спокойно и твердо заявил:

— Джентльмены, позвольте вам представить Эмералд, одного из лучших флотоводцев и моего партнера. Все, что вы желаете обсудить со мной, может быть также сказано и ей. — Этими словами Жан как бы задал тон, недвусмысленно дав понять заносчивому адмиралу, кто был хозяином не только на море, но и в доме Лафита.

— Да, конечно, это ваше право, Лафит, — процедил нехотя адмирал Лоу, — но зачем же делать вид, что эта… гм, женщина является чем-то большим, нежели вашей любовницей? — Он хохотнул, презрительно наморщив нос. — Кто в здравом уме может поверить в то, что она способна управлять кораблем?