Сладостная победа - Ли Эйна

– Господи, Кэсси, пусть ты и невинна, но нельзя же быть такой наивной.

– Ты упрекаешь меня в том, что я очень многим рискую?

– Еще бы. Под тобой очень тонкий лед. Так, может, тебе лучше повернуть свою маленькую аккуратную попку и выбраться отсюда тем же путем, каким ты забралась… пока у тебя есть такая возможность.

– Тебе следует помочь мне, Коулт. Для меня все это внове. И я не знаю, что мне делать дальше.

Не отрывая своего взгляда от него, Кэсси присела на край постели. Коулт обхватил рукой ее шею и привлек к себе, их губы оказались совсем близко.

– Мне не хочется, чтобы ты о чем-то сожалела, Кэсси. – Его дыхание отяжелело от желания.

– Я знаю, на что иду.

– Думаю, что не знаешь, но боюсь, что теперь отступать уже поздно.

Тепло его дыхания мучительно волновало все ее существо. Кэсси закрыла глаза и, томно вздохнув, раскрыла свои губы, она сама стремилась к этому; его горячий страстный поцелуй отрезал ей все пути к отступлению.

Ее дыхание превратилось в череду прерывистых вздохов и стонов, когда он расстегнул ее рубашку и начал целовать ее соски.

– Коулт, я не думала, что ты станешь это делать.

Он приподнял голову; желание переполняло его, что было заметно по его взгляду.

– Кэсси, сейчас не до рассуждений. Сейчас время для наслаждений.

Он раздел ее всю, затем лег сверху. Они удивительно подходили друг другу, изгибы и округлости ее тела соответствовали выпуклостям и впадинам его мускулистого торса; они словно представляли собой восхитительную по своей лепке скульптуру. Его тепло, его запах, касания его рук к ее коже, его губы, жадно целующие то одну грудь, то другую, – все превратилось в захлестывающий поток наслаждения. Она старательно делала то же самое, что делал и он, гладила пальцами его играющие от напряжения мышцы, целовала его, как умела, и слышала при этом его восхищенное постанывание.

Когда он проник вглубь, она ощутила всплеск боли, но вскоре боль ушла, осталось лишь одно блаженство, которое все нарастало и нарастало, вырываясь то и дело наружу вспышками сладострастного удовольствия.

Напоследок он так затянул поцелуй, что она едва не задохнулась. Затем он нежно приподнял ее голову за подбородок.

– Как только решишься, уже нельзя останавливаться на полпути, не так ли, Кэсси?

А она никак не могла понять, как у него хватает сил говорить в такую минуту, когда ее тело все еще сотрясалось от наслаждения.

Теперь они лежали спокойно, их учащенное дыхание постепенно становилось нормальным. Через несколько минут она повернула к нему голову и увидела, что он сладко спит.

Кэсси долго разглядывала его лицо. На нем застыло умиротворенное, почти детское по своей невинности выражение. За этот миг она проникла в душу Коулта Фрейзера глубже, чем иным людям удается познать своих близких за долгую совместную жизнь. Она испытала целую гамму эмоций – от злости до невероятной безумной страсти, и в конце осталась лишь любовь.

Она улыбнулась. Все закончилось, образно выражаясь, как на сеновале, точно так, как он намекал с самого начала. Кэсси повернулась к нему и мягко поцеловала его в губы.

– Я люблю тебя, Фрейзер.

Потом она соскользнула с постели и оделась.

Когда она вернулась домой, там было тихо и темно, она бесшумно прокралась в свою спальню. Очутившись в постели, она потянулась и как бы замурлыкала от удовольствия. Ей это так понравилось, что она, опять то ли промурлыкав, то ли проурчав, тихо засмеялась от счастья. Ах, если бы ему удалось подслушать ее нежное мурлыканье, то, наверное, она еще бы долго урчала для их обоюдного удовольствия.

Глава 23

Впервые за неделю в городе Коулт почувствовал себя как нельзя лучше. Сексуальное напряжение, которое давило на него все это время, было наконец-то удовлетворено, хотя он, конечно, желал продолжения. Его связь с Кэсси казалась ему чудесной. Ее страстный ответ оказался гораздо сильнее, чем он мог надеяться. Она заблуждалась, когда говорила, что под ее мужским нарядом скрывалась точно такая же женщина, как и всякая другая; она оказалась более женщиной, чем все те, кого он знал до сих пор. Он открыл ящик Пандоры, и было совершенно невозможно закрыть его снова.

Он спустился вниз, но едва он вышел на улицу, как на него сразу же навалилась страшная жара. Было так жарко, что даже не хотелось завтракать. Неразлучная троица сидела в тени веранды, дети сразу вскочили, как только увидели его.