Замки - Гарвуд Джулия

Как назло, сегодня Колину не давала покоя его левая нога, покалеченная при кораблекрушении несколько лет назад; теперь в ней пульсировала изматывающая боль, и единственное, чего ему хотелось, – забраться в постель со стаканом обжигающего бренди.

Колин не собирался уступать своей усталости: оп еще должен кое-что сделать, прежде чем оказаться в постели. Бросив Фланнегану свой плащ, он поставил трость в держатель для зонтов и положил бумаги, что принес с собой, на мраморный ларь для одежды.

– Милорд, приготовить вам что-нибудь выпить?

– У меня есть бренди в кабинете, – ответил Колин. – И почему ты называешь меня милордом? Я же разрешил тебе звать меня просто Колин.

– Но это до того.

– До чего?

– До того, как с нами поселилась настоящая принцесса, – разъяснил Фланнеган. – Теперь мне неприлично звать вас Колин. Может, вы предпочитаете, чтобы я величал вас сэром Холбруком? – спросил слуга, назвав дворянский титул Колина.

– Я предпочел бы просто Колин.

– Но я же объяснил, милорд, это ни в коей мере недопустимо.

Колин не удержался от смеха. Фланнеган выражался так высокопарно. Слуга все больше становился похожим на дворецкого брата Колина, Стерна, и Колина это нисколько не удивляло. Стерн доводился Фланнегану дядей и пристроил молодого человека, что называется, в «порядочный дом», то есть в услужение к Колину, не так давно.

– Ты становишься таким же надутым, как и твой дядюшка, – заметил Колин.

– Как мило с вашей стороны заметить это, милорд. Колин снова рассмеялся, потом покачал головой.

– Довольно болтовни. Вернемся к принцессе. Как она здесь оказалась?

– Она не сочла нужным сообщить, – объяснил Фланнеган. – А я подумал, что спрашивать неприлично.

– Выходит, ты просто впустил этих людей, поверив принцессе на слово?

– Она приехала с запиской от вашего отца. Наконец-то стадо что-то проясняться.

– И где эта записка?

– Я оставил ее в гостиной… или это было в столовой?

– Пойди и отыщи ее, – приказал Колин. – Возможно, записка объяснит, почему при этой даме состоят двое головорезов.

– Это ее телохранители, милорд, – объяснил Фланнеган, не желая давать в обиду неожиданную гостью. – Ваш батюшка не мог отправить ее одну, – добавил оп, тряхнув головой. – И принцессы не путешествуют с головорезами.

Благоговение перед этой девушкой, отразившееся на лице Фланнегана, было почти комичным. Принцесса определенно сразила не в меру впечатлительного слугу.

Дворецкий бегом бросился в салон отыскивать записку. Колин задул свечи на столике, собрал свои бумаги и направился к лестнице.

Он наконец понял причину прибытия принцессы Алесандры. Разумеется, за всем этим стоит отец. Его попытки сосватать младшего сына становились все более возмутительными, а Колин ни нисколько не был расположен участвовать в еще одной его затее.

Он уже почти поднялся по лестнице, когда заметил Алесандру. От унижения его спасли перила. Колин наверняка бы упал, если бы вовремя не ухватился за них.

Фланнеган ни чуточки не преувеличивал. Она выглядела как настоящая принцесса. И очень красивая. Ее роскошные кудри, и в самом деле цвета воронова крыла, пышными волнами ниспадали на плечи. Она была в белом с головы до ног, и, Господи, на первый взгляд она походила на видение, посланное ему свыше для испытания.

И этого испытания Колин не выдержал. Хотя, видит Бог, старался изо всех сил. От такой неземной красоты у него просто дух захватило.

На этот раз его отец действительно превзошел самого себя. Колину придется передать ему свои поздравления по поводу последнего выбора отца – разумеется, после того как он пошлет красавицу укладывать свои вещички.

Так они молча стояли и смотрели друг на друга. Алесандра ждала, что Колин первый заговорит с ней. А он ждал ее объяснений.

Первой не выдержала Алесандра. Она склонилась в грациозном реверансе и сказала:

– Добрый вечер, Колин. Рада видеть вас снова.

Ее голос был удивительно нежным. Колин попытался вдуматься в ее слова. Это было до смешного трудно.

– Снова? – наконец переспросил он. Боже, он так груб!

– Да, мы встречались, когда я была еще совсем крошкой. Вы называли меня сорванцом.

Это напоминание вызвало у него едва заметную улыбку. Однако Колин не помнил такого.

– И вы правда были сорванцом?

– Увы, да, – ответила она. – Мне говорили, я пускала в ход не только руки, но и ноги, если что-то было не по мне, по это было так давно. С тех пор я выросла и более не нахожу это прозвище уместным. Вот уже несколько лет, как я ни с кем не дралась.