Возьми меня с собой - Филлипс Патриция

Вскоре ее роскошный фиалковый наряд уже лежал на ковре рядом с его рубашкой и бриджами. Карл, как он часто делал, чуть отстранился, чтобы полюбоваться совершенством женщины, что была с ним, но Дженни не хотелось прерывать изысканное наслаждение. Она улыбнулась мысли, пришедшей ей в голову, и Карл улыбнулся в ответ.

– Что это так тебя развеселило, дрянная ты девчонка?

– Я подумала, ваше величество, какой из вас отличный получился бы цыганский король. – Карл недоуменно поднял бровь. – Нет, больше ничего не скажу, ты и так слишком самоуверен, не хочу добавлять огня в горнило вашей гордости, сир.

– Ах ты, негодница, уж слишком часто ты стала меня оскорблять, – с шутливой суровостью возмутился Карл. – За такие дела можно попасть в Тауэр.

– Я с радостью отправлюсь туда, ваше величество, если вы будете там со мной.

– Если бы я знал, – пробормотал он, – что только так смогу удержать тебя.

Дженни задрожала в его объятиях. Кончилось время разговоров. Истинной страсти не нужны слова. Улетучились все мысли о его неверности, о неопределенности будущего, она забыла, что он король. Этот мужчина в ее объятиях был желанным любовником. Тело ее настраивалось, как скрипка в руках умелого музыканта, она инстинктивно повиновалась каждому его движению. Это стало теперь ее потребностью. Вместе они поднялись к вершине, и, когда она спустилась на землю, Карл находился рядом с ней, только с ней одной.

Холодной предрассветной порой Дженни усадили в карету без опознавательных знаков и повезли назад, в особняк на Чипсайде, к сэру Майлзу Расселу. Ее все еще охватывала сладкая нега, но сердце наполнилось болью. Только одного ждала она от Карла, того, чего он не мог или не хотел ей дать.

Глава 18

Дженни сидела на скамейке в небольшом, укрытом от посторонних глаз саду особняка на Чипсайде и с наслаждением вдыхала ароматы ранней весны.

На прошлой неделе сэр Майлз уехал в деревню, чему Дженни была несказанно рада. Дженни давно надеялась зажить своим домом, но Карл не торопился избавить ее от ненавистного соседства и столь же ненавистного статуса. То ли потому, что хотел досадить давнему недругу, заставляя его постоянно терпеть танталовы муки (чувства и мучения Дженни в расчет не принимались), то ли не хотел злить Барбару Палмер, раскрывая инкогнито. Так или иначе, собственного жилья у Дженни так и не появилось, хотя отношения с королем успешно развивались. Как обычно, встречаясь с Карлом, Дженни забывала о его многочисленных изменах, но доброхоты ей напоминали то об одном приключении короля, то о другом, и во всех этих аферах зачастую фигурировали женщины весьма сомнительной репутации.

Дженни, в последний раз вдохнув горьковатый аромат гиацинтов, поднялась со скамьи. Почему, приходя в сад, она неизменно вспоминала о Карле? Не потому ли, что здесь они повстречались в ту ночь, когда Карл, простите, Уильям Джексон, пришел ей на помощь? Всю зиму они наслаждались обществом друг друга. Карл был неизменно ласков и нежен, но когда Дженни посмела заикнуться о том, о чем говорил весь Лондон, он лишь посмеялся. Если верить всему, что говорят люди, надо поверить и в то, что ниже пояса он конь, а не человек.

В январе они с Карлом катались на коньках по замерзшему пруду в дворцовом саду – он терпеливо учил ее искусству, которым овладел за годы изгнания в Голландии. Он целовал ее, чтобы сгладить боль падений, и их видели многие придворные, которые вместе с ними предавались тем же забавам. Пару раз она вместе с Карлом появилась в театре. Дженни сидела в королевской ложе, к явному неудовольствию леди Каслмейн. Карл даже представил Дженни своему брату Якову, герцогу Йоркскому, на одном официальном приеме.

Уроки верховой езды сменяли уроки танцев – Карл проявлял заботу о том, чтобы Дженни выглядела вполне светской дамой. Овладеть навыками правильной посадки оказалось куда сложнее, чем гарцевать перед публикой в Саутуорке. Дженни, на зависть придворным красавицам, получила от короля в подарок красивый костюм для верховой езды – копию мужского. Одетая в плотно прилегающий красный шерстяной камзол и шляпу с плюмажем, Дженни как-то раз даже выезжала покататься верхом в Сент-Джеймс-парке в сопровождении короля и герцога Йоркского.

И все же при этом Дженни не была уверена в Карле, как и осенью, когда их знакомство только начиналось.

Дженни старалась быть прилежной ученицей, хотя и понимала: королю все равно, знакома она с придворным этикетом или нет. Карл не был излишне взыскателен и требовал от своих женщин немногого – хорошая фигура и симпатичное лицо, а ума ровно столько, чтобы смеялась его шуткам. Все роскошные наряды и такие премудрости, как катание на коньках, танцы, верховая езда и прочее, – все это он оплачивал лишь для того, чтобы Дженни не освистал свет. Она и не обманывалась на свой счет. Ее приглашали по самым различным поводам как официальную любовницу сэра Майлза и как возможную возлюбленную короля, но не ради ее самой. Дженни Данн просто не существовало в природе! Она была приложением к наделенному властью мужчине, его украшением, не более.