Легенда любви - Райан Нэн

В углу комнаты стояло дорогое лакированное пианино. Когда гости устроились в мягких креслах, Элизабет решила, что не будет смотреть на Веста. Однако донна Хоуп настояла на том, чтобы Вест сел за пианино, и он оказался в центре всеобщего внимания.

Выполняя волю хозяйки, Вест снял смокинг, взял бокал с виски, подошел к пианино, сделал большой глоток и начал играть. Он играл великолепно, и это нисколько не удивило Элизабет. Она уже давно поняла, что руки Веста умели делать все.

Поразило Элизабет совсем другое: кто бы мог подумать, что этот циничный, бесчувственный человек остановит свой выбор на песне «Мой старый дом в Кентукки»? Светлая грусть этой мелодии никак не соответствовала характеру и манерам Веста.

Грейди покачал головой и громко прошептал:

– Никак не может сынок забыть свои родные места.

Вест Квотернайт родом из Кентукки? Элизабет этого не знала. Если подумать, Элизабет ничего не знала о жизни этого загадочного человека. Он никогда никому ничего не рассказывал о своем прошлом, о доме, о семье.

Услышав глубокий бархатистый баритон Веста, Элизабет, как завороженная, не могла оторвать от него взгляда. Донна Хоуп тоже не сводила с Квотернайта глаз, полных страсти и обожания. Вдруг донна отставила свой бокал в сторону, быстро пересекла гостиную и встала за спиной Веста. Положив ладони на его широкие плечи, она подхватила эту сентиментальную песню своим чистым высоким голосом.

Когда смолкли последние аккорды и раздались аплодисменты, Вест слегка наклонил голову в знак благодарности и, взяв свой бокал, с улыбкой заявил, что его репертуар исчерпан. Эдмунд начал было умолять Элизабет тоже сыграть что-нибудь, но она категорически отказалась.

Ей было совсем не до музицирования. Перед ее глазами вновь всплыла картина, увиденная в отеле «Ла Фонда»: дерзкая, чувственная вдовушка, выскальзывающая из номера смуглого красавца, возлежавшего обнаженным на белых простынях. Элизабет не могла дольше оставаться в этой комнате и не могла думать ни о чем другом, кроме как об отношениях Веста и донны.

Донна Хоуп по-прежнему стояла за спиной Веста. Продолжая о чем-то говорить и смеяться, она привычным жестом погладила его темные шелковистые волосы и прижала его голову к своей высокой груди.

Элизабет внезапно почувствовала, что ей чересчур жарко.

Она объяснила это тем, что села слишком близко к камину, хотя в глубине души понимала, что причина совсем не в этом. Разве можно безучастно наблюдать за тем, как откровенно и дерзко донна Хоуп заявляет о своих правах на Веста?

Гости смеялись, о чем-то беседовали, и никто, кроме Элизабет, и внимания не обратил на эту сцену у пианино. Стиснув зубы и опустив глаза, Элизабет мечтала лишь о том, чтобы как можно скорее покинуть гостиную и уединиться в спальне. Мольбы ее были услышаны… Таос и Грейди, извинившись, попросили разрешения удалиться. Им не терпелось сразиться в покер с местными игроками. Пожелав всем спокойной ночи, они направились к двери.

Не успели они выйти за порог, как Эдмунд, сдерживая зевоту и извинившись, заявил, что ему тоже пора. Воздух пустыни и долгая дорога утомили его, и он с удовольствием отправится в постель. Элизабет последовала за ним.

Поднимаясь вместе с Эдмундом по широкой дубовой лестнице, она с трудом заставила себя выслушать деверя, который превозносил красоту и ум хозяйки. Когда они вышли на площадку второго этажа, Элизабет не могла удержаться от того, чтобы не посмотреть вниз.

Донна Хоуп стояла вплотную к Весту, гладила жесткие темные волосы на его груди и, многозначительно улыбнувшись, сказала:

– Как я ждала этой ночи, любовь моя!

Глава 31

Огромная роскошная спальня донны Хоуп была освещена ярким пламенем, пылавшим в глубине камина. Высокие свечи оплывали в хрустальных канделябрах, стоящих на мраморных столиках у изголовья кровати. Белые шелковые простыни были расстелены на громадной постели.

Держа в руке бокал с бренди, обнаженный до пояса Вест полулежал в большом белом кресле посреди великолепной спальни. Медленно потягивая напиток, он задумчиво смотрел на причудливую игру языков пламени в камине.

Двойные белые двери, ведущие на балкон, были распахнуты настежь. Ласковый ночной ветерок чуть шевелил шелковые белые занавески, и вместе с вечерней прохладой в комнату проникали нежные звуки гитары.

Не отрывая взгляда от ярко-оранжевого пламени, Вест ждал, когда к нему выйдет его белокурая красавица. Женщина, готовая исполнить его самые невероятные желания и подарить ему мгновения наивысшего блаженства.