Пылающие сердца - Линдсей Джоанна

Если учитывать, что она не могла терять ни секунды, при данных обстоятельствах это был неплохой план, но Кристен не могла предполагать, кого именно она обнаружит в этой комнате. Свеча, стоявшая возле кровати, все еще горела, и она сразу же узнала короля Уэссекса, который вскочил и сел в кровати, держа в руках обнаженный меч. На секунду оба были ошарашены, но король быстро опомнился. Он улыбнулся, заметив, в каком она была виде: золотые волосы рассыпались по плечам, руками она прижимала к груди простыню, потому что у нее не было времени обернуть ее вокруг себя.

К несчастью, Кристен слишком долго не могла оправиться от изумления. Выбежав из спальни Ройса, она закрыла за собой дверь, но Ройс уже снова распахнул ее. Она не могла спрятаться в этой комнате, не могла рассчитывать, что ей удастся удержать дверь закрытой под напором Ройса, да и король не позволил бы ей этого. И теперь ей некуда было больше бежать, потому что Ройс мгновенно бы поймал ее.

Эти мысли промелькнули у нее в голове, прежде чем она обернулась лицом к Ройсу, совершенно упустив из виду, что при этом предоставила возможность Альфреду любоваться ее обнаженной спиной. Но Кристен уже успела забыть о короле, увидев выражение бешенства на лице Ройса, который решительно направился к ней.

Он не сказал ни слова, лишь схватил ее за руку, которую она вытянула вперед, словно пытаясь помешать ему. Она выпустила простыню, стараясь ударить его другой рукой, но он схватил и ее и заломил обе ее руки за спину, крепко прижав при этом ее к своей груди.

– Прошу прощения, милорд, - сказал он королю.

– Ну что вы, это было весьма занимательно, - рассмеялся Альфред.

Плотно сжав губы, Ройс кивнул королю и закрыл за ними дверь. После этого потащил Кристен назад в свою спальню. Он не решался заговорить, опасаясь, что выдержка изменит ему. Ему хотелось задушить ее, и он почти серьезно обдумывал, не следует ли ему именно так и поступить.

Ногой он захлопнул дверь спальни и потащил Кристен к кровати. Он сел и рывком притянул ее к себе на колени, зажав ее так, что она не могла пошевелить ни одной рукой, а от ног ей тем более было мало пользы. Довольно долго он просто сидел и держал ее, пытаясь справиться со своим гневом, в то время как она извивалась и брыкалась, стараясь высвободиться.

Наконец силы ее оставили, и она затихла. Но глаза ее все еще горели неукротимым огнем. Однако Ройс не знал об этом. Он сидел с закрытыми глазами, чтобы не видеть ее обнаженного тела, распластанного у него на коленях.

– Я ненавижу тебя!

Эти слова потрясли его, потому что она прошипела их с такой нескрываемой злобой. У него внезапно сдавило грудь, и весь его гнев куда-то улетучился. Хотя Кристен и была на редкость непредсказуема, он все же не думал, что когда-нибудь услышит от нее такое.

Ройс испытующе заглянул ей в глаза.

– Почему? - спокойно спросил он. Она ответила с гораздо большим пылом:

– Ты одурачил меня! Ты отлично знал, что я думаю, и спокойно предоставил мне заблуждаться дальше!

– Я не могу знать, о чем ты думаешь, Кристен.

– Лжец! - бушевала она. - Иначе почему бы я пошла к тебе в спальню безо всяких возражений? Ты снял с меня цепи и сказал, что мы заключим уговор. Но ты ничего не сказал о том, что это будет только временным соглашением!

Его и в самом деле удивила ее покорность, но он был слишком доволен ее поведением, чтобы размышлять о его причинах.

– Ты несправедлива, женщина, - вздохнул он. - Как мог я знать, что ты предположила, когда мне и в голову не приходило снять с тебя эти цепи насовсем? Если эта мысль даже не пришла мне в голову, откуда мне было знать, что она пришла в голову тебе?

– Ну что ж, значит, я осталась в дураках - снова. Я пытаюсь видеть в тебе то, чего нет, чего никогда не может быть.

Горечь, прозвучавшая в этих словах, больно задела его.

– Что же ты видишь? Господи помилуй, ну чего ты хочешь от меня, Кристен?

– Я теперь хочу лишь одного - чтобы ты оставил меня в покое.

Он медленно покачал головой, и вид у него был почти расстроенный.

– Я оставил бы тебя, если бы мог.

– Если бы мог? - насмешливо протянула она. - Сакс, неужели у тебя такая слабая воля?

– Да, там, где дело касается тебя.

Это была большая победа - заставить его признаться в этом. Но Кристен была слишком обижена, чтобы его слова могли успокоить ее.

– Ты вовсе не испытываешь ко мне ненависти, Кристен, - мягко сказал он. - Ты сердишься, но не ненавидишь меня. Признай же это.