Буря страсти - Линдсей Джоанна

— Существует только один человек, Шерис, — я. Теперь я могу быть самим собой. Никакой игры, никаких предосторожностей каждый раз, когда я хочу что-то сделать.

— Но ты всегда пугал меня в облике Слайда.

— Это было намеренно, милая. Я просто не хотел, чтобы ты уступила нам обоим, понимаешь?

Она припомнила первые две встречи, когда она едва устояла перед ним: в первый раз на ранчо, а затем в горах. Да, она чуть не уступила, и она помнила свое замешательство, когда он оба раза отпускал ее. Она помнила также выражение триумфа, возникшего в его глазах, когда она попросила оставить ее в покое. Тогда она подумала, что Слайду доставляет удовольствие унижать ее, но теперь она поняла: он радовался тому, что она сделала выбор.

— Но почему ты появился на ранчо снова? — спросила она. — Ты уже добился своего. Мы с Лукасом…

— Тогда это произошло случайно, Шерис. Я в этот день направлялся домой рано, после нашего столь бурного прощания я не мог ждать так долго встречи с тобой. Но затем я встретил апачей и понял, что не могу показаться с ними перед тобой в качестве Лукаса. У тебя вызовет недоумение подобное знакомство.

— Но тебе не следовало снова нападать на меня.

— Знаю, но когда я приехал туда, я вспомнил твой спор с Лукасом и решил раз и навсегда внести ясность. И ты сделала свой выбор. Но тебе, безусловно, нравилось подчеркивать это, не так ли?

Она не могла заставить себя посмотреть в его все понимающие глаза, когда вспоминала охватившее ее мстительное чувство. Она тогда уверилась, что он наконец оставит ее в покое.

— А если бы я не заплакала? Что бы ты сделал? Он покачал головой.

— Я нашел бы иной способ оставить тебя в покое. Тебе никогда не угрожало насилие с моей стороны, красотка.

— Жаль, что я тогда не знала об этом, — зло сказала она.

— Вспомни, я всегда отпускал тебя. Это было нелегко. Каждый раз, когда я оказывался рядом с тобой, я испытывал одно и то же, независимо от того, какую роль играл. А это были роли, Шерис. Я не тот Слэйд, которого ты встретила в Аризоне, но и не Лукас тоже.

Она нахмурилась. Он сочетал их обоих и не был ни одним из них. Но не желала ли она однажды, чтобы они оказались одним человеком? Кем бы он ни был, она знала только одно: в этого мужчину она влюбилась, несмотря на свое твердое решение никогда и никому больше не отдавать свое сердце.

Но что чувствовал он? Она привыкнет к нему, какой бы он ни был. Но какие чувства он испытывал к ней?

Шерис долго смотрела на него, затем спросила:

— Почему ты поехал за мной на станцию в тот день?

— Я видел, как ты уехала с ранчо, и понял, что ты попытаешься покинуть город.

— Но почему ты пришел как Слэйд?

— Если ты решилась оставить Лукаса, я подумал, что, может быть, ты не захочешь его видеть.

— Но ты мог догнать меня, прежде чем я доехала до Ньюкомба. Почему ты позволил мне добраться до станции?

— Я и так причинил тебе слишком много боли, Шерис. Раз уж ты решилась уехать, я не собирался останавливать тебя. Это было бы непорядочно. Но мне хотелось проститься с тобой и хоть что-то сказать. Сделать это я мог только как Слэйд. Я не мог просто отпустить тебя, не простившись.

— Почему?

— Ради Бога, женщина, неужели ты до сих пор не поняла, что я люблю тебя? Иначе какого черта я притащился бы сюда? И зачем стою здесь, отвечая на все эти глупые вопросы, когда единственное, чего я хочу, — заключить тебя в объятия и показать, как сильно я тебя люблю?

— Что же тогда тебя останавливает? — тихо спросила Шерис.

Слэйд с изумлением посмотрел на нес, затем разразился смехом:

— Вы действительно изумительны, миссис Холт. Значит, этого достаточно, чтобы расположить вас к себе? Улыбаясь, она бросилась в его объятия.

— Я люблю тебя, красотка, — пробормотал он. — Я хочу тебя, ты нужна мне. А теперь позволь доказать тебе это.

Глава 43

Экипаж мчался по Пятой авеню, но Шерис казалось, что они едут недостаточно быстро. Она была в ярости, и все из-за отца. Слэйд же сидел напротив, бесстрастно наблюдая за ней, словно для него не имело абсолютно никакого значения то, что ему помешали, когда он наконец поднял ее на руки и понес в постель.

Но Шерис кипела. Она год ждала возвращения этого мужчины в ее жизнь — целый год мечтаний о нем, тоски по нему, а как только выяснилось, что он ее тоже любит, пришли два охранника. Отец требовал ее возвращения в дом Хэммондов.

Шерис сердито посмотрела на Слэйда.